Диаспора еврейского народа не была вызвана политическими или культурными причинами. Она была расселением еврейского народа по Римской империи, продолжавшимся в течение долгого периода. В начале нашей эры из общего числа шести миллионов евреев – пять жило вне Палестины. В рассеянии «Бар Кошба» жило в одном только Египте свыше миллиона евреев, а число их в Александрии превышало 200 тысяч. После отъезда в изгнание «Галата», вследствие событий 70 и 135 годов, в Палестине почти не осталось еврейского населения.

Диаспора кальвинистов, принуждённых покинуть Францию в связи с отменой Нантского Эдикта Людовиком XIV в 1685 году, была исключительно религиозной, а не национальной, как еврейская. Отъезд «гугенотов» затронул 200 тысяч человек, главным образом промышленный класс и ремесленников, и был значительной потерей для экономики страны, но он мало отразился на культурной жизни Франции. Кальвинисты переселились в Англию, Голландию, Германию, Данию и Швейцарию и вполне вошли там в местную жизнь. К ним впервые на международном юридическом языке был применён термин «рефюжиэ» то есть «ищущий убежища», который через два с половиной века будет применён к русским беженцам.

Польская эмиграция 1831 года хотя и принадлежала к элите нации, но была немногочисленной и сосредоточилась, главным образом, в Париже и его окрестностях, имея своим центром городок Монморанси. Она не распространилась широко по всему свету.

Французская эмиграция после Революции 1789 года была совсем иного характера. Она состояла почти исключительно из аристократии и духовенства и вернулась на родину после реставрации Бурбонов. Она была по своей численности небольшой и, за исключением некоторого количества эмигрантов, оставшихся в России, не играла большой культурной роли вне Франции.

Русское рассеяние превзошло все бывшие до него и по числу, и по культурному значению, так как оно оказалось центром и движущей силой того явления, которое обычно называется русским зарубежьем, но которое следовало бы называть «Зарубежной Россией».

Если, между 1920–25 годами, Россию покинуло свыше миллиона русских людей, которые представляли собой цвет русской интеллигенции, то они нашли вне новых границ страны значительные группы русского населения, оказавшиеся – в силу международных договоров и отхода от России целых областей – вне пределов родины, но говоривших по-русски, считавших себя русскими и тяготевших к тем культурным центрам, в которых сосредоточилось русское рассеяние 1920–25 годов.

Это русское зарубежье может быть исчислено между 9 и 10 миллионами человек, то есть в два раза больше населения Норвегии, страны, представитель которой был назначен Верховным Комиссаром над русскими. Оно намного превышало население Дании и равнялось населению Швеции или Австрии.

В историческом труде невозможно дать полных статических данных о русском зарубежье. Они собраны на основании официальных переписей и анкет 1920–25 годов и могут составить особый выпуск материалов, который было бы желательно издать.

Покинуло Россию после революции 1917 года около миллиона людей. К ним надо присоединить русское население Бессарабии, объявившее себя таковым при переписи 1920 года (742 тысячи на общее население области в 2.686.000), русские меньшинства в Финляндии (15 тысяч), Эстонии (91 тысяча), Латвии (231 тысяча), Литве (55 тысяч), Польше (5 миллионов 250 тысяч, согласно переписи 30 сентября 1921 года, при общем населении страны в 27 миллионов 177 тысяч), Угорской и Пряшевской Руси (550 тысяч), Китая и полосы отчуждения Восточно-Китайской железной дороги (200 тысяч), США (500 тысяч), Канады (119 тысяч), и Западной Европы (50 тысяч, живших там до революции 1917 года), а всего 8 миллионов 853 тысячи человек. Все эти цифры даны за исключением беженцев, которые входят в миллион покинувших пределы России после революции. По данным, опубликованным Лигой Наций в сентябре 1926 года, выехало из России 1.160.000 человек.