— Только не накручивай себя. Не думай о том, что это была ошибка.
Его слова выбили воздух из легких. Молодой человек затушил окурок и встал со стула, начал подходить ко мне. А я стояла на месте, оглушенная его словами, и могла только хлопать ресницами. Что он говорит? Конечно же, все произошедшее между нами — ошибка.
Подошел близко-близко. В нос тут же ударил его запах. Не могла смотреть в его лицо и сосредоточила взгляд на его шее.
— Это ты себя накручиваешь. Это была всего лишь ошибка.
— Я так не чувствую, — костяшками погладил мою скулу, от этого прикосновения я вздрогнула. — Мне кажется, что это не ошибка. Что все это правильно.
Саша не убрал свою руку, спустился вниз к шее и стал лениво поглаживать. Подняла на него взгляд и из последних сил криво улыбнулась. Знала, что под его пальцами пульс неистово стучит.
— Это в тебе говорит неудовлетворенность. Просто мы не закончили то, что начали. Вот и все. Вот что ты чувствуешь. Неудовлетворенность.
Сжал пальцы на шее чуть сильнее. Придвинулся ближе. А у меня снова внутри все сладко замерло. Что же он делает со мной…
— Не говори мне, что я чувствую, Вера, — он с такой интонацией произнес мое имя, что стоило огромных усилий не прикрыть глаза. — И себе не ври. У тебя на лице все написано. Просто винишь себя зря.
Придвинулся еще ближе, мне пришлось сжать кулаки, потому что пальцы начало ломить от желания прикоснуться к нему. Что со мной происходит? Неужели я так изголодалась по человеческому теплу, что так реагирую на всех? Нет. Не на всех. Только на Сашу. С самого первого дня, как он приехал… Каждая встреча была словно битва. Только я не понимала, против кого сражаюсь.
— Это неправильно, Саша, — говорю, а голос тихих-тихий, еле различимый шепот. И, кажется, удары моего сердца оглушают нас обоих.
— Закрой глаза, — просит, как я его просила когда-то.
Сил бороться нет. Делаю, как он просит… Понимаю, что не должна, но не могу отказать. Чувствую, как его пальцы нежно касаются шеи, плеч, губ. Легонько, невесомо, нежно. А меня волной удовольствия накрывает. Проводит руками по талии, касается бедер. А я растворяюсь, словно сахар в чае, от этих ласк.
— Разве это неправильно, Вера?
Правильно. Еще как правильно.