– Нет, но, похоже, раненные есть у вас, – осторожно начал он, – а мы знаем, где есть более–менее безопасное место; мы провели ночь вот в этом магазине, – тут же лихорадочно выпалил Сэм. – Нам нужна помощь и…

– Обсудим все по дороге и на месте, – не дал договорить Сэму один из военных. Это был мужчина лет сорока–сорока-пяти; короткие засаленные черные волосы, кое-где тронутые сединой, темные изогнутые брови, узкие губы. Он уверенно шел впереди остальной группы, прижимая к груди автомат. – Если постараетесь завести нас в ловушку – пожалеете.

– Тогда идите за нами, – и Сэм потянул меня, бесцеремонно рассматривающую военных, назад; группа состояла из мужчин и двух девушек, одну из которых, раненную, несли на руках. Ее куртка была повязана на бедрах, футболка пропиталась кровью – плечо сильно кровоточило, но девушка еще была жива: она изредка дергалась, рвано глотая воздух.

Мужчина, за которым следовали остальные, поравнялся со мной и Дортом, и взгляд его был не менее выжидающим и заинтересованным, чем мой собственный. Военный был чуть выше Сэма; от него на каком-то физическом уровне веяло твердостью и уверенностью. Краем глаза я заметила, что в нашу сторону направлено несколько оружейных стволов.

Я бросила быстрый взгляд назад. Военные как военные. Черные костюмы, тяжелые высокие берцы, увесистые рюкзаки за плечами, разгрузочные жилеты, куртки, наколенники и налокотники. На поясах военных – ножи, подсумки; у кого-то была кобура на груди, и кого-то на ногах.

– Как вам удалось пережить эти сутки? – хрипло и отрывисто спросил идущий рядом с нами мужчина. – Или для вас все происходящее стало открытием сегодняшнего утра?

– Мы не были снаружи со вчерашнего дня, – ответила я резче, чем хотела. – Вчера, около полудня, мы закрылись в книжном магазине с сотрудницей. Цокольный этаж. Окон нет. Нас не видно, и нам не видно. И только сегодня решили выбираться. Мы ждали помощи, но ее не было, и пришлось рассчитывать только на себя. Откровенно говоря, мы вообще не до конца понимаем, что происходит.

–Что ж, тогда скажу, что вам крупно повезло, – с небольшой паузой проговорил мужчина. – Окажись вы на улице вечером или ночью, то, скорее всего, не выжили бы, – военный задумчиво махнул головой, а я старалась не поддаваться панике.

– Роберт, – один из группы, высокий темноволосый и темноглазый мужчина, подошел к шедшему рядом с нами военному и что-то тихо ему сказал.

– Делай все, что в твоих силах, – ответил тот, чье имя было Роберт; как я поняла, это был командир группы. Второй военный качнул головой, сжимая губы.

– Слишком много крови, – коротко отрезал он. Роберт помолчал, затем посмотрел на нас.

– Аптека там есть?

– Да, – кивнул Сэм, – прямо у входа. Первый павильон налево.

– Возьми Стэна и собери что нужно, – Роберт махнул вперед. – Мы будем на цокольном. И, Михаэль, – командир придержал военного на мгновение, – сделай все возможное в нынешних обстоятельствах.

Двое военных устремились вперед. Роберт продолжал задавать нам короткие односложные вопросы, в основном касающиеся того, как мы прибыли в город, сталкивались ли с зараженными, как удалось пережить ночь. На мой ответ, что мы журналисты, и прибыли сюда собирать материал, военный горько усмехнулся, затем внимательно всматриваясь в наши лица. Он ничего не сказал, но я видела, что это информация нашла в нем прямой отклик.

Передвигались быстро. Сэм был будто опьянен, а сама ситуация казалось не более чем разыгранным спектаклем. Военные доверились незнакомым людям, в то время как мы слепо надеялись найти помощи. В голове кавардак. Я сама чувствовала себя не более чем какой-то куклой. Беспрекословно следовала за Сэмом. Не спрашивая, надеялась на что-то и чего-то боялась. И эта неизвестность была хуже всего.