– А он, как обычно, в паре со своей рукой, – острит всё тот же Ромасенко, поднимая волну хохота.

Какой же всё-таки неприятный тип!

– Петя, будете с новенькой замыкать строй.

– Главное, чтобы нашего шизика по пути не замкнуло, как обычно, – доносится сзади, и одноклассники снова начинают смеяться над несчастным Мозгалиным.

Мерзкие. Видно же, что парень болеет. Как низко издеваться над такими людьми. Бездушные.

– Хотя не, мне кажется, приступ начнётся раньше. Вон он как на Ковалёву пялится. Щас, того гляди, отъедет.

– Ага, с диагнозом сперматоксикоз!

– Тихо! – пытается угомонить разбушевавшихся Матильда. – Слушайте молча напутствия директора! Максим, хватит уже! В конце-то концов, имей уважение хотя бы к своей матери!

– Я эти её напутствия каждый божий день слушаю.

Сначала не понимаю, о чём речь, а потом до меня вдруг доходит… Ромасенко – сын директрисы!

Какой кошмар…

– Наши дорогие старшеклассники, – смотрю на эту несчастную женщину. Красивую, между прочим, и довольно приятную на вид. – Для вас… этот день немного грустный. Последний День Знаний. Последний учебный год в стенах родной школы.

– И Слава Богу, – комментирует кто-то из толпы.

– Думаю, большинство из вас уже определились с выбором будущей профессии.

– О, Ковалёва, Зайцева, это про вас. На трассе места себе забили? Там жёсткая конкуренция.

– Завались, Свободный! – сердито шипит блондинка в ответ.

– Впереди у вас экзамены, – тем временем продолжает директор.

– Обрадовала.

– И я рекомендую вам серьёзно отнестись к учёбе, ведь от ваших оценок в аттестате и знаний, накопленных в школе, зависит поступление в высшие и средне специальные учебные заведения.

– Эт она про ПТУ?

– Чиж, брат, в твоём случае, да.

– Я желаю вам только положительных оценок и успешной сдачи экзаменов. Родители, а вам, как всегда, желаю сил, терпения, мудрости и оптимизма, – вздыхает, прерываясь. По ощущениям, будто слёзы сдёрживает. – Ой… Простите. У самой сын выпускник. Это непросто, но я уверена, вместе мы с вами преодолеем грядущие препятствия и трудности. Поможем нашим детям пойти верной дорогой. Дорогой, ведущей к счастью.

– Да мать у тя оптимист, Макс! Не теряет надежды на то, что можно воспитать из тебя человека.

– Захлопнись, Петросян.

– Всем учащимся желаю быть активными и трудолюбивыми, усидчивыми и любознательными, упорными и настойчивыми. Школа встречает вас с радостью! Двери распахнуты! Вперёд за знаниями и удачи вам!

Перемещаю взгляд направо. Там, неподалёку от сцены, стоит Абрамов, парень из моего кошмара. Перевязывает хвосты той девчонке-первокласснице, за танцем которой я наблюдала в начале линейки.

Это… удивляет и неприятно поражает. Ведь позавчера этими же руками он жестоко и хладнокровно избивал человека на пустынном пляже.

Парень, будто почувствовав мой взгляд, вдруг поднимает голову.

Растерявшись, отвожу глаза, уставившись на девушку-ведущую. Тоже темноволосую и кучерявую. Почему-то отмечаю я про себя.

– Шац Матильда Германовна? – раздаётся за спиной голос какого-то мужчины.

– Ромасенко, чё тут делают менты? – проносится шёпотом.

Сглатываю слюну в пересохшем горле и обмираю. Повторно за сегодняшний день. Даже не нахожу в себе смелости обернуться. Мне словно кол в спину вогнали и вкрутили его в асфальт.

Бах-бах-бах.

Кровь горячей, ритмичной пульсацией стучит в ушах. По телу волной проносится тревога. Оглушает. Заливает. Топит. Охватывает всю меня. Наполняет переживаниями.

Не дышу. Не двигаюсь. Деревенею от напряжения.

Они нашли меня. По номеру вычислили.

Или всё же нет?

Просто пришли в школу по той причине, что здесь учатся эти хулиганы?