― Там Серега, ― пробормотал Хмель, пугаясь собственного безрассудства.

― Какой Серега?

― Он здесь был. Он от Жоры. Он игру организовывал. Его убили, ― доложил Хмель упавшим голосом.

― Ты видел?

― Что?

― Как убивали.

― Нет, ― сказал Хмель.

― А кто убивал…

― Нет! ― уже тверже ответил Хмель.

Мол, мое дело ― сторона. Я никому не скажу, вот вам честное слово. А вас я даже не подозреваю, вы не думайте.

― Далеко отсюда? ― спросил упырь.

― Ага.

― Сколько?

― Чего?

― Метров. Километров.

― Я не знаю.

А и правда ― как объяснить? Хмель долго полз. Вся одежда в дырках. А сколько это было в километрах?

― Кого еще видел? ― спросил упырь.

― Всех.

― Да?! ― сильно удивился упырь

― Леху видел. Чернявый такой, невысокий. Он с ружьем. Он в дом вошел. И он не вышел.

― Дом ― какой?

― А этот вот, ― указал направление Хмель, а сам головы не повернул, сверлил упыря взглядом, будто боялся, что только он упустит из виду упыря, тот сразу же какое-то безумство учинит.

― И что с ним стало, с этим Лехой?

― Я не знаю, ― сказал Хмель. ― Пропал.

Пропал ― это было слово, которое он от Маши услышал. Теперь Хмель понимал, что это слово означает. Своими глазами видел, как человек только что был, и вдруг пропал. Совсем не так здесь люди пропадают, как мог бы представить себе человек несведущий, который никогда не жил на этих страшных болотах.

― А ты где был? ― спросил упырь.

― Когда?

― Когда этот чернявый в дом вошел.

― В лесу, ― честно признался Хмель. ― Я прятался.

― Подглядывал?

― Ну, типа, да, ― не стал отрицать очевидного Хмель. ― Я долго ждал. А он не вышел. Я же говорю: пропал.

Он говорил, а сам смотрел в красные глаза упыря, будто ожидал, что сейчас узнает правду. Но ничего во взгляде собеседника прочитать не удавалось.

― Еще кого видел? ― спросил упырь.

― Виталика.

― Он кто?

― Он как Серега. Он на Жору работал.

― Где видел?

― В деревне.

― Ну и как? ― спросил упырь с той незаинтересованностью, которая обычно присуща тем, кто и так все знает.

У Хмеля упало сердце. Упырь все знал. Он все видел. Он был там. Это он убивал Виталика, наверное.

― Убили Виталика, ― пробормотал Хмель.

Упырь выслушал это равнодушно. Да, точно, он был в курсе. А сейчас просто проверял Хмеля.

― А еще кто-нибудь тебе попадался? ― спросил упырь.

― Кто? ― эхом отозвался Хмель.

Кто еще нужен упырю?

― Люди, ― сказал упырь. ― Мужики.

― Какие? ― искренне удивился Хмель.

И только тут обнаружил, как внимательно смотрит на него упырь. Будто проверяет, не утаил ли Хмель от него чего.

― Такие! ― сказал упырь. ― В камуфляже.

― Солдаты?! ―обмер Хмель.

― Ты видел?! ― всполошился упырь.

― Нет. Мне Маша говорила.

― Какая Маша?

― Девчонка тут, ― показал в сторону хутора Хмель.

― Что говорила?

― Здесь солдаты есть.

― Что за солдаты?! ― торопился узнать правду упырь.

― С войны которые остались. Призраки, в общем. Их поубивали тут. И не похоронили. Бродят теперь и все такое.

― Какие призраки? ― спросил упырь, недоумевая. ― Какая война?

― Ну, война, которая с немцами, ― пробормотал Хмель. ― В сорок первом, в смысле.

― Какие призраки? ― повторил упырь и было видно, насколько он разочарован ответами Хмеля. ― Тут реальные какие-то уроды в камуфляже. По лесу шныряют и мочат без разбора всех, кто под руку попал.

* * *

Упырь, кажется, не знал, что ему делать дальше. Какая-то заминка случилась. Сидел в траве и смотрел в пространство перед собой задумчиво и мрачно. Потом он то ли позавтракал, то ли отобедал: извлек откуда-то из своих грязных бесформенных одежд батончик "Сникерса" и съел его, не обращая ни малейшего внимания на Хмеля. А Хмель увиденному сильно поразился. "Сникерс" в руках болотного упыря смотрелся столь же неправдоподобно, как, к примеру, мобильный телефон у царя Ивана Грозного. Но почти сразу Хмелю вспомнилось, что он целую упаковку "Сникерса" видел в багажнике "охотников", когда их "Исудзу" разгружал ― и как-то сразу все понятно стало.