― От кого? ― эхом отозвалась Маша.

И лицо у нее точно такое сделалось, как у чернявого недавно. Когда Хмель у него спросил, что такое они с беглым торговцем сотворили, чернявый глупо так ответил: "Чего?" И было видно, что не все сказал чернявый.

― Кто тут есть еще? ― спросил Хмель тихо и сердце у него сжалось, потому что он увидел, как Маша дрогнула. ― Они убили негра?

― Кто? ― прятала Маша глаза.

― Тот, от кого не спрячешься, кто знает этот лес, ― наугад продирался к пугающей истине Хмель.

― Ты о ком?

― Кто здесь живет? Ведь ты знаешь! Почему не говоришь? Негр пошел! И негр пропал! Ты же знаешь, где он?

― Нет!

― Но ты догадываешься?

Замотала головой. Она очень хотела, чтобы он отстал. Но он не отставал, потому что не знать ― это очень страшно.

― Что я тебе плохого сделал? ― увещевал девушку Хмель. ― Почему отказываешься мне сказать?

― Ты не поймешь.

― Почему?

― Тут нет никого.

― Это неправда!

― Да, неправда, ― поспешно согласилась Маша.

Она была в смятении.

― Я не знаю, как тебе сказать. Как объяснить. Тут нет живых. То есть может быть они живые ― я не знаю. Но это как призраки. Понимаешь?

― Нет.

― Они здесь живут… Ну, не живут… Они здесь ходят…

― Кто?

― Я не знаю.

― Но это люди?

― Может быть. Они выглядят, как люди.

― Ты их видела?

― Да!

― Сколько их?

― Я не знаю.

― Что ты заладила: "Я не знаю!", ― сказал Хмель, осерчав. ― Ты видела ― сколько?

― Двоих.

― Когда?

― Года три назад.

― Тьфу ты! – сказал Хмель и страх мгновенно ослабил свою хватку.

Он перевел дух. Чертова девчонка! Курица безмозглая!

― И еще когда маленькая была, ― продолжила Маша и вздохнула судорожно. ― Тогда он был один.

― Кто? ― насмешливо осведомился Хмель.

― Этот… которого я видела…

― Он кто? Грибник? Или беглый каторжник? ― все так же насмешливо спросил Хмель.

Маша замкнулась. Хмель понял, что переборщил.

― Не обижайся, ― попросил он.

― Я же сказала ― ты не поймешь, ― с досадой произнесла Маша.

Кажется, она уже сильно пожалела о том, что поддалась на уговоры.

― При чем тут эти люди, если ты их видела три года назад? ― мягко сказал Хмель. ― А негр пропал не три года назад, а на прошлой неделе.

― Они здесь всегда. Понимаешь?

― Кто?

― Кто остался в лесу. Они и три года назад тут были. И двадцать лет назад. И сейчас они есть. Они всегда. Ты смеешься и не веришь, потому что ты здесь не живешь. Кто не здешний, тот ни за что не поймет. Я девчонкам на работе тоже про это не рассказываю. Это такой у нас ужастик местный. Про тех, кто на болотах. Я не знаю, как тебе сказать ― они живут там, или они вовсе не живые. В общем, они там есть.

― Это призраки?

― Тебе какое дело ― как их называть? ― поморщилась Маша, потому что не это было главное сейчас. ― Они здесь. Они рядом. И не дай бог с ними встретиться лицом к лицу.

― Почему?

― Потому! Пропадешь!

Пропадешь ― знакомое было слово.

― Ты говорила, что родители твои пропали! ― насторожился Хмель.

― Да! ― скорбно отвечала Маша.

― Так ты думаешь, что их эти…

Хмель запнулся, не зная, какими словами продолжить фразу… Убили? Забрали с собой? Утащили в болото?

И снова Маша ответила коротким "Да!"

― В общем, легенды такие местные, ― пробормотал Хмель. ― Народные сказания.

― Тут ведь люди пропадали, ― сказала Маша. ― В прежние времена, пока деревни были.

― И тоже без следа?

― Ну!

― Может, в болоте утонули? ― предположил Хмель.

― Ты все хочешь объяснить, ― сказала Маша. ― Но есть такое, что объяснить нельзя. Про этих, которые на болотах, знаешь, что говорят? Что это мертвые солдаты. Тут их знаешь сколько? И наших, и немцев. До сих пор по всему лесу черепа до кости. Их тут тыща! Или вовсе даже миллион! И никто не хоронил. И вот они бродят тут по лесу, как неприкаянные.