Что было потом? Мы трахнулись, и я уснул, так? Нет, не так. Не знаю. Голова просто трещит, и какой-то бес подсказывает мне, что шлюшка бы не стала отбиваться, если бы по собственной воле.

Она же хотела, так? Почему тогда она такая молодая, сейчас уже со школы в проститутки идут или как? Черт поймешь, но девочка выглядела просто херово.

Выкуриваю сигарету до фильтра и возвращаюсь в дом. Пашка уже в коридоре.

– Где она?

– Я сказал, чтоб душ приняла, а то на смерть похожа. Кофту твою вот нашел и штаны ее откопал. И там это, кровь у нее, ты видел?

– Видел. Мать твою, видел! Кто это такая, кого ты притащил в мой дом, Паша?

– Это проститутка! Подарок тебе. Она сама сказала, что приехала на день рождения, ну я ее наверх сразу и послал к тебе.

И смешно, и материться хочется, какой-то каламбур, только без клоунов, блядь.

– Ты видел ее? Она похожа на проститутку, по-твоему?

– Да хуй ее знает, я тоже выпил! Я не смотрел на нее. И не надо на меня сваливать! С больной головы на здоровую. Ты видел, че сделал с ней, придурок!

– Блядство, – чертыхаюсь и иду в спальню, где сразу нахожу на полу разорванные вещи. Ее шмотки, а точнее, то, что от них осталось.

Бывал ли я раньше в таком дерьме? Да ни в жизни. Женщины всегда со мной добровольно, в очередь вставали, а тут силой какую-то девку взял, да еще и как.

Вот откуда царапины у меня, отбивалась она, а я был в стельку пьян, мозг на хрен выключен, и одни лишь инстинкты.

– Грач, где ее документы? Сумка была?

– Да. Щас принесу.

Сажусь на край кровати, обхватываю голову руками. Пашка возвращается быстро с небольшим рюкзаком в руках, копается в нем и достает документы.

– Ни хрена себе… она того, студенточка! Первый курс. Анна Климова.

Сжимаю зубы. Первый курс. Что же я пил вчера?

– Ого! Так это сколько же ей…

– Паша, только не говори мне, что она несовершеннолетняя.

– Нет. Ей восемнадцать. Уже как две недели. Ахах, пронесло!

– Блядь, не смешно! Это пиздец просто!

Опускаю голову, стараясь дышать. Я трахнул какую-то малолетку. По пьяни. Против воли.

– Что делать-то будем?

Достаю сигареты, закуриваю прямо в спальне, хотя обычно так не делаю. Подрагивают пальцы, словно мы вчера не водку пили, а какой-то яд концентрированный.

– Где все? Дома больше никого?

– Нет, только мы. Пацаны еще ночью ушли. Я утром собирался, но там замело, два метра снега выпало, ни дорог, ни хрена нет. Не выехать отсюда еще пару часов точно, там еще дерево упало, пока не расчистят, ходу нет. Тут куковать придется. Вадим, ты бы это, сходил к ней, что ли, а то она до сих пор из душа не вышла.

– Я не пойду. – Тут же ловлю осуждающий взгляд Пашки. – Ты видел, как она на меня реагировала?

– А какую реакцию ты ждешь после того, как ты ее изнасиловал?

– Молчи, не говори ЭТО слово!

– Хоть говори, хоть нет, это ничего уже не изменит. Ты девочку эту грубо трахнул явно против воли, так чего ты хочешь теперь?

– Пашка, мать твою, это ты мне ее подложил, так что иди и разбирайся сам! Принеси ей шмотки, только не ломись в дверь и не пали на нее!

– Это, типа, мы уже ревнуем?

– Нет.

– А мне кажется, да. И почему я всегда должен за тобой подчищать?!

– Потому что я твой начальник! – рявкаю на него, хотя злюсь, конечно, на себя.

Дом мой, ответственность на мне, и это я, блядь, эту девочку изнасиловал. А она ведь девственницей была. Нетронутой. До меня.

– Вот. Возьми халат и это. Не бойся. Вышел он.

Я сижу на полу ванной в одном только полотенце. В чужом доме с как минимум двумя взрослыми мужиками, которые видели меня голой.

Этот Паша и Он. Тот, кто ночью сделал мне больно. Викинг.

Когда Он коснулся моей щеки, ее опалило огнем и я увидела его зеленые глаза. Он сидел на корточках, и Он меня пугал. До дрожи, до сумасшествия.