Лагерь был для разведчасти большим: в нём могли свободно разместиться до батальона солдат и офицеров. На территории находились столовая, своя медсанчасть, место, где показывали по вечерам фильмы, палатки для личного состава. Но территория – почти пуста. Около медицинских палаток – несколько санитарок и раненых солдат, в хозяйственной части несколько солдат ухаживали за животными, у штаба охрана, и всё.

Вечером я спросил об этом Космодина.

– Здесь неподалёку есть учебный центр, где сейчас все находятся. Прибыло пополнение, и его обучают, так что пока тут тишина. Да ты не расстраивайся, лейтенант! Скучно тебе тут точно не будет! Утром на разнарядке всё узнаешь.

Три дня я прибывал к восьми утра, и к полудню я уже был предоставлен самому себе. После учебной части училища это был курортный отдых. Я даже на речку ходил, которая протекает по северной окраине села. Нырял, плавал, загорал…

Во время одного из таких отдыхов я увидел возвращение разведчиков. Их было четверо и на плащ-палатке они несли пятого. Один из них был одет в форму противника. Другой сильно хромал: он был ранен в ногу и измотан усталостью. Я подбежал к ним и подхватил плащ-палатку у раненого разведчика. Он поблагодарил меня взглядом и поплёлся медленно вслед за нами.

Раненого доставили в санчасть, и группа двинулась в штаб. Во время доклада генералу я оставался в стороне. «Дед» подозвал меня, чтобы я послушал доклад. Докладывал раненый в ногу. Это был командир группы капитан Сергунов.

– Господин генерал, задание выполнено полностью. Потерь нет, только тяжело ранен сержант Петухов, и меня немного зацепило. Уже у самого перехода через линию фронта напоролись на патруль. Слишком поздно заметили его. Их восемь человек было, что-то слишком много для простого патруля. Семерых мы убрали, а восьмого привели сюда. Вот его документы.

Он вынул из нагрудного кармана несколько документов и передал их генералу.

– Благодарю за службу, сынки. Идите, отдыхайте. Капитан, ты можешь задержаться минут на двадцать? – Взгляд генерала задержался на капитане.

– Так точно, господин генерал, могу, – кивнул Сергунов.

– Ладно, не бравируй, присаживайся лучше. Дело в том, что к нам прибыл в пополнение новенький. Познакомься – лейтенант Привольный. Из училища сразу к нам кинули.

Мы пожали друг другу руки. Рукопожатие вышло крепким.

– Спасибо, лейтенант, за помощь.

– Да не за что, господин капитан. Это мой долг.

Генерал был несколько удивлён таким словам капитана:

– Чем он тебе помог?

– Он около реки меня подменил, когда я Петухова нёс.

– Вот и хорошо, что познакомились. Капитан, я хочу тебе его в группу поставить. Как на это смотришь? Судя по всему, Петухов не скоро в строй встанет, надо полагать, а группа у тебя и без того маленькая.

– Господин генерал, я свой ответ дам через три дня. Вас это устроит?

– Хорошо, на этом и порешили, иди, отдыхай. В санчасть сначала, потом отдыхай, – Генерал махнул рукой в сторону выхода.

– Слушаюсь, господин генерал, – отдал честь Сергунов и сразу же покинул штаб.

«Дед» обратился ко мне со странным вопросом. Это явно не было приказом. Даже тональность голоса генерала была не такой официальной и строгой, как обычно:

– Сынок, а ты хотел бы побеседовать с пленным, которого привели только что?

– С удовольствием, господин генерал, – я даже немного растерялся.

– Снова ты за своё! – Поморщился «дед». – Тогда хоть бы по имени отчеству звал, что ли…

– А как Вас зовут? – Ухватился я за возможность ближе узнать генерала.

– В детстве меня Гешей кликали, а так, как отца Борисом звали, то, стало быть, я Геннадий Борисович.