– Сергазинов, отведи нашего новенького лейтенанта в общую офицерскую палатку, а потом сразу же в столовую. Капитану Семчуку скажешь, чтобы сразу же накормили и поставили на довольствие. Всё. Лейтенант, до утра советую осмотреть лагерь, чтобы потом не заблудиться.

– Есть, господин генерал. Разрешите идти?

– Идите.

Теперь, я думаю, в самый раз сказать пару слов о генерале. По описанию преподавателей училища, которое я закончил совсем недавно, генерал должен был оказаться ну никак не меньше двух с половиной метров ростом, иметь могучий, громогласный голос, силушку богатырскую… Короче, быть этаким былинным богатырём! А что мы получили? На самом деле генерал ростом был очень не высок, чуть больше полутора метра. Голос его никак не назовёшь могучим, но когда он говорил, кровь застывала в жилах. Про силушку я говорить не буду, потому что он имел обычное телосложение, скорее худощавое даже, но сила его ума и могущество заключаются не в физической силе, а в силе его Души. От этой самой внутренней силы, которая так и пробивалась через каждую тональность его голоса, кровь в жилах и начинала бежать в разы медленнее.

Мы шли через лагерь, в котором почти никого не было, а те, кто был тут, каждый занимался своим делом.

– Сергазинов, скажите, пожалуйста, если можете: как Вы, представитель такой редкой у нас здесь народности, оказались на службе в нашей разведке? Ведь ваши племена, насколько я помню, живут на территории, которую занимает противник…

– Никакого секрета в этом нет, господин лейтенант, – паренек угловато и неловко передернул плечом. – Меня сюда принесли на своих плечах разведчики. Они были на задании в наших краях, но на них напали враги. Я предложил им помощь, как проводник. Они согласились, но меня ранили, и вернуться назад я уже не смог бы никогда. Я это объяснил командиру группы. И он приказал меня взять с собой, – манера разговора Сергазинова была такая, как будто он разговаривал с человеком, которого знал достаточно долгое время и которому, определенно, доверял.

– Ух ты! Как интересно получилось. Понятно. Так, мы пришли?

– Да, господин лейтенант, – тон «воробья» снова стал формальным, словно он опомнился.

Мы вошли внутрь палатки. В ней стояли шесть походных кроватей, рядом с ними по одной небольшой тумбочке и по походному стулу. На одной из кроватей сидел человек. Сергазинов вытянулся по струнке и отдал ему честь:

– Господин капитан, к вам прибыло пополнение.

Человек встал и подошёл ко мне. Высокий, широкоплечий. Возрастом немного больше тридцати пяти на вид. В его темных волосах уже немного блестела седина. Не удивительно. В такие времена все мы седеем рано…

– Значит, новенький? Откуда будешь родом?

– Лейтенант Привольный. Я из южан.

– Капитан Космодин. Из хороших мест… Это здорово. А я из столицы. Ну, что ж, будем знакомы. Вот ваша кровать, лейтенант, – капитан указал рукой на кровать. – Располагайтесь.

– Я пока на минутку, вещи оставить, а вечером можно побеседовать.

– Добро. Тогда до вечера!

Расположив свои вещи на кровати, мы пошли с Сергазиновым от палатки в сторону. Обстановка в лагере была настолько мирная, что даже не верилось, что совсем недалеко идут бои, гибнут солдаты с обеих сторон. А тут на деревьях пели птицы, как будто и не знали, что где-то гремит канонада… Такие мысли пришли мне как-то сами собой, пока мы шли до столовой. И я им не удивился даже, потому что канонады здесь неслышно было совсем.

После столовой я пошёл осматривать лагерь. Как оказалось, лагерь стоял на южной окраине небольшой деревушки. Дома – все сплошь деревянные, покрытые соломой и рогозом. Заборы – плетни, но не каждый дом они огораживали. Во дворе каждого дома стояли хозяйственные постройки, пригоны, сараи, навесы… По хозяйству хлопотали женщины и дети, из мужчин я видел только стариков. Все хлопоты были мирными и никак не напоминали о боях и сражениях.