Мы встречаемся в давно известном нам месте уже много лет. Множество раз местные кафе и рестораны меняли свое название, но мы так же постоянно встречаемся на том месте, которое связано с нашим далеким детством и теми переживаниями, которые раз и навсегда связали наши судьбы незримой, но такой чуткой нитью. Двое мужчин молча сидят за столиком и просто рассматривают друг друга, изредка обмениваясь незначительными фразами. Этот ритуал продолжается уже больше четверти века и будет продолжаться столько, сколько нам суждено прожить. Это наш закрытый внутренний мир, в котором не требуется слов и жестов, а есть только пережитые чувства и эмоции. Мы прекрасно понимаем друг друга и без слов. А память сама переносит нас в те уже достаточно далекие по меркам человеческой жизни времена. Жаркая память…

Тропинка в африканском буше уже не вилась между населенными всякой опасной нечистью кустами, а постепенно превратилась в широкую тропу, которая вскоре пересекла грунтовую, раскатанную колесами бесчисленных грузовиков и утрамбованную множеством ног дорогу. Проводник и два его помощника внезапно остановились и почти одновременно прыгнули с проезжей части на обочину, словно на них бежал яростный, но подслеповатый носорог. И без того широкие ноздри африканцев раздувались в эмоциональном порыве. Еще мгновение, и их черные, покрытые пылью спины скрылись в густых зарослях кустарника.

Двое обросших и грязных европейцев, один высокий, другой пониже, взяв автоматы на изготовку, с шумом ломанулись сквозь ненавистно-спасительные заросли, так до конца и не поняв, где находится источник угрозы и что она из себя представляет. Время застыло, словно жаркое африканское солнце в зените. Но прошло всего несколько минут, и вдали послышался шум мотора. Еще через несколько минут стало отчетливо слышно, что приближается военный грузовик, а пыльное облако только подтвердило то, что расслышало ухо. Камуфлированный КрАЗ с несколькими десятками вооруженных «калашниковым» военнослужащих неторопливо проследовал мимо и скрылся. Африканцы уже стояли на дороге, ожидая своих бестолковых и неповоротливых белых нанимателей, которые с трудом выбрались из зарослей и зашагали в направлении, указанном взмахом руки проводника.