Коридор пуст, мягкий ковер заглушает шаги.

Буквально за два шага до снятого мной номера я скользнул на лестницу черного хода. Машина стояла на месте. Джек Берримен, не глянув на меня, дал газ, и мы вылетели на ярко освещенную улицу. Шторки на стеклах Джек опустил, ему явно нравилась таинственность происходящего. Но хохотнул он только на хайвее, ведущем в Ньюарк:

– Ты опоздал на две минуты.

– Фиксировал присутствие.

– Передержка, Эл. Ты мог встретить двойника. Впрочем, все обошлось. Сейчас ты, то есть твой двойник, бросил покупки на стол, вышел из отеля, сел в потрепанную «дакоту» и отправился в ближайший бар – он дешевле. Там ты будешь пить часов до двенадцати, потом снимешь девку и поволочешь в свой номер. Как? – Он ткнул меня локтем в бок. – Считай, ты получишь удовольствие. Ну а к утру, несколько помятый, но в настроении, ты отправишься в аэропорт. Ясно?

Я кивнул.

– Этот ты, таскающийся со шлюхами по барам, – наш агент Шмидт. Немножко грима, а вообще он похож на тебя, как родной брат. У него даже голос похож на твой. Если бы ты увидел его в ресторане, ты задумался бы… – Джек довольно хохотнул. – Что касается документов, Эл, за них можешь быть спокоен. Они настоящие, мы купили их у одного парня, решившего срочно улететь на Аляску под другим именем. Надеюсь, ему повезет. И тебе тоже.

– А если он опомнится и попробует разыскать тебя или шефа?

– Это исключено. Теперь ты можешь хвастаться в любом баре: «Я – Гаррис! Я Герб Гаррис! Я личный водитель санитарного инспектора Сейджа!»

– Ну-ну, – хмыкнул я.

Шеф ждал нас в разборном кабинете, предназначенном для самых важных бесед.

Выложив шефу историю с наймом, я получил тонкую папку. Под коричневой обложкой были собраны служебные записки, посвященные деловой карьере санитарного инспектора Д.С.П. Сейджа, и его фотографии разных лет. Ни одной женщины! Вот это да! Это меня поразило. Если верить запискам, неутомимый Д.С.П. Сейдж все свое время отдавал комбинату «СГ». Семьи нет, приятельниц не имеет, друзья отсутствуют.

– Не густо.

Шеф усмехнулся:

– Это ничего, что нет друзей. Главное – враги. Ищи врагов. В отличие от друзей враги есть у каждого человека. Разыщи их, они расскажут больше. Мы не перегружаем тебя аппаратурой. Камеры вшиты в одежду, их мощности хватает для ночных съемок. Снимай в Итаке все – драки, демонстрации, грязь, аварии, частные кварталы, рабочие цеха, сцены в столовых. Мы пока не знаем, что нам пригодится. Снимай курьеров, боссов, полицейских, стариков, алкоголиков. Любая информация будет нам интересна. Особенно вызывающая активные протесты общественности. Правда, Джек?

Берримен коротко хохотнул, это у него здорово получалось.

Впрочем, я предпочел бы услышать его сестру, на что, разумеется, не надеялся. Не мог даже позвонить ей – я в командировке, исчез. Это раздражало. Я уже знал, что Джой не из тех, кто может ждать…

– Ты хорошо помнишь Итаку? – спросил шеф.

– Мне было десять лет, когда отец перебрался в Атланту. Но я помню город. И помню берег…

– И рыбу, наверное? Вы ведь на ней росли?

– Это точно. Рыбный ужин я повторю непременно!

– Не советую. Счастливое детство кончилось, Эл. Крабы, устрицы, рыба – забудь об этом на все время пребывания в Итаке. Снимай океан, снимай берега, рощи, рыбаков, если они там еще сохранились. Но к рыбе не притрагивайся.

Он не стал объяснять почему, но я ему верил. К тому же Джек кивком подтвердил слова.

– Прослушай пару записей, Эл. Не важно, где и кем они сделаны, об этом можешь не спрашивать, но в содержание вдумайся.

– …Говорите все, Сейдж. – Неизвестный голос звучал ровно, уверенно. – Говорите все, что вас беспокоит. Нашу беседу подслушать невозможно.