Вместив в себя поток информации, мы зашагали по каменистой горной дороге. Горная река, сопровождавшая нас, шумела и пенилась, унося вдаль на огромной скорости свои величественные волны. На мгновение мне представилось, что если попасть к ним в объятия, то, каким бы хорошим пловцом ты ни был, жизнь закончится через пару километров максимум. Первый же булыжник, затаившийся на дне, примет головной мозг из треснувшего от удара черепа, второй продемонстрирует содержимое распоротого желудка, а третий и последующие оценят раздробленные в кашу кости. Я слега передёрнулся, подивившись своим собственным чёрным мыслям, и отогнал их прочь. Затем внимательно посмотрел на ребят. Андрей шагал впереди всех с палкой для селфи, на которую была насажена видеокамера. Наверное, делал съёмку для своего канала. Лев то и дело останавливался, поднимал с земли какие-то камушки, срывал разные стебли и цветочки, осматривал и выкидывал обратно. Василий, тяжело дыша, старался не отставать, но по его выражению лица было видно, что он уже готов в гробу видеть эту прогулку и хочет поскорее к столу. Мила и Марина взяли меня под руки и с улыбками на лицах смотрели на вершины высоких гор. Пройдя пару километров, мы слегка утомились и присели на большой плоский камень.

– Ребята, – подал голос Лев, – нам нужно разделиться, вы идите к острову, а я поднимусь вон по той тропе. Встречаемся на базе.

С правой стороны от нас вверх уходила крутая тропинка, ведущая к большому склону, на котором виднелись кустарники, деревья и прочая растительность.

– В сортир захотел, что ли? – сказал Андрей. – Так на фига корячиться, зайди за камень и сделай свои дела. Мы отвернёмся, смотреть не будем.

– Не решай за всех, – засмеялась Мила. – Я, например, буду.

Лев, не обращая внимания на наши слова, разжал ладонь, в которой лежали пять крупных ягод. Они были чёрного как смоль цвета и походили на гроздья винограда.

– Ежевика! – взвизгнула Марина, беря в руки ягоду. – Где ты её откопал? – спросил Андрей.

– Да вот же, кустарники пошли полосой. Снизу её уже всю собрали, а сверху, я полагаю, ещё осталось.

Я усмехнулся:

– Странно, я в упор не видел никаких кустов с ягодами.

– Ну так вы хлеборезки свои расшеперили под небеса и совершенно не видите, что под ногами происходит. Кабан наш так вообще четыре штуки раздавил своим копытом.

Андрей не скупился на остроты:

– Так ты нам что, раздавленные дал, что ли? А как же целые тогда выглядят?

– Мальчики, успокойтесь, – подала голос Мила. – Спасибо, Лев, большое. Ягода очень вкусная.

Ягода и впрямь была вкусной и очень сладкой. Ежевику я пробовал во второй раз в своей жизни. В первый раз, ещё будучи студентом, я купил её на рынке. Но или она была неспелая, или не являлась ежевикой вообще, одним словом, такой кислятины мой организм не знал никогда. Лимон по сравнению с той ежевикой показался бы персиком. А эта дикая ягода, взращённая исключительно горным климатом, была слаще мёда. Это лишний раз доказывает, что человеку, хоть он и разумное существо, предстоит ещё не одно тысячелетие постигать и открывать все тайны нашей планеты.

Мои размышления прервал голос Милы:

– Лев, одному ходить не стоит, давай кто-нибудь из нас пойдёт с тобой.

– Сейчас прям. Чтобы вы мне там все ягоды передавили, которых и так с гулькин нос осталось. Идите за нарзаном, а пока вы ходите, я уже успею вернуться на базу с ягодами.

– Лев, здесь связи нет вообще, – Андрей показал ему свой мобильный телефон, на экране которого отсутствовали штрихи, обозначающие качество сигнала.

– Пошли вместе, – буркнул Василий, поднимаясь с камня.