Как написано, читатель! Какие слова подобраны! Какая внутренняя смелость в поиске истины! Здесь вспоминаются слова Христа, приведенные в Евангелии от Иоанна: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными». Далее в том же вступлении Лев Толстой пишет:
Меня самого к вере привело отыскивание смысла жизни, то есть искание пути жизни, как жить. И, увидав дела жизни людей, исповедовавших учение Христа, я прилепился к ним. Таких людей, исповедующих делами учение Христа, я одинаково и безразлично встречаю и между православными, и между раскольниками всяких сект, и между католиками и лютеранами; так что, очевидно, общий смысл жизни, даваемый учением Христа, почерпывается не из вероучений, но из чего-то другого, общего всем вероучениям. Я наблюдал добрых людей не одного вероучения, а разных, и во всех видел один и тот же смысл, основанный на учении Христа. Во всех тех разных сектах христиан я видел полное согласие во воззрении на то, что есть добро, что есть зло, и на то, как надо жить. И все эти люди это воззрение свое объясняли учением Христа. Вероучения разделились, а основа их одна; стало быть, в том, что лежит в основе всех вер, есть одна истина. Вот эту-то истину я и хочу узнать теперь. Истина веры должна находиться не в отдельных толкованиях откровения Христа – тех самых толкованиях, которые разделили христиан на тысячи сект, а должна находиться в самом первом откровении самого Христа. Это самое первое откровение – слова самого Христа – находится в Евангелиях. И потому я обратился к изучению Евангелий.
А теперь предоставим слово Спинозе:
Учение Евангелия содержит простую веру, а именно веру в Бога и почитание Его или, что то же самое, послушание Его закону. Весь же закон Его только в одном: любить ближнего.
Религиозные искания Льва Толстого закономерно привели его к критике церкви. Критика эта шла у него по двум направлениям. Во-первых он утверждал, что обрядовая сторона христианства зачастую противоречит разуму и требует беспристрастного анализа. Он писал следующее:
Довод церкви о том, что нельзя допустить толкования писания для каждого, чтобы толкующие не заблудились и не распались на большое количество толков, для меня не может иметь значения. Он мог бы иметь значение тогда, когда толк церкви был бы понятен, и когда была бы одна церковь и один толк. Но теперь, когда толкование церкви о сыне Божием и Боге, о Боге в трех лицах, о деве, родившей без повреждения девства, о теле и крови Бога, съедаемом в виде хлеба, и т. п., не может вместиться в здоровую голову, и когда толк не один, а их тысячи, то довод этот, сколько бы его ни повторяли, не имеет никакого смысла. Теперь, напротив, толкование нужно, и нужно такое, с которым бы все согласились. А согласиться могут все только тогда, когда толкование будет разумно.
Во-вторых, он постоянно упрекал церковь в том, что, защищая теоретически принцип любви к ближнему и вытекающее из него непротивление злу злом, церковь на практике поддерживала насильственные действия российского государства – казни преступников и войны. Над его наивностью многие люди до сих пор потешаются. А зря. Сейчас объясню, почему.
Передо мной страшная по своей сути современная книжка. Ее название – «Преступная толпа». Она выпущена Институтом психологии РАН в 1999 году. В числе авторов этого сборника: С. Сигеле – итальянский ученый-юрист, 3. Фрейд – классик психоанализа, В. Вундт – очень известный психолог конца XIX века. Работы, включенные в этот сборник, – старые, но ответов на поставленные в них вопросы нет до сих пор. Основной вопрос: