Когда же кончился Детский сад? Детский сад закончился более или менее сразу по окончании курсов. Последние два занятия, если мне память не изменяет, были посвящены мануальной терапии и массажу. Эти занятия проводились мужчиной, кандидатом медицинских наук, вполне профессионально, но если я и вспоминаю об этих трех-четырех часах, то с ужасом. Ведь чему нас учили? Учили тому, что позвоночник – необыкновенно прочная, несокрушимая часть скелета, и если позвонок сдвинулся с места, то надо из рук или ног пациента сделать рычаг, позволяющий лекарю – слабому человеку – перекорежить позвоночник так, чтобы позвонок стал на место. И это все без рентгена и прочих «глупостей». По существу эти упражнения есть нечто вроде карате или дзюдо, но в мирных целях. И вот мы на себе тренировались, тренировались до хруста в позвоночнике, но, слава Богу, никто не покалечился. Я, конечно, никогда в жизни потом этими делами не занимался и вообще до пациента руками не дотрагиваюсь. Но у меня было два случая, когда мне приходилось залечивать страшные ошибки неквалифицированных костоломов. Об одном я расскажу сейчас, о втором – чуть позже. Давайте немножко отвлечемся и перепрыгнем на несколько лет вперед, когда Детский сад закончился, но Школа еще продолжалась. Не пугайтесь, что появятся новые термины и непонятные логические завязки. Мы потом во всем разберемся.

Мне позвонила женщина, которая рассказала такую историю. При очередном медосмотре в поликлинике она пожаловалась на легкие боли в позвоночнике. Ее направили к мануальщику в той же поликлинике. На рентген поскупились почему-то. Мануальщик проделал все те процедуры, которым учили и нас. Проделав, он пообещал, что боли скоро пройдут. Боли, однако, не только не прошли, но усилились чрезвычайно. Подруга ей посоветовали обратиться ко мне и дала телефон. Пока она мне все это излагала, я, находясь на другом конце провода, просмотрел ее позвоночник и на одном позвонке в грудном отделе увидел три продольных трещины. Меня охватил ужас. Едва она закончила свою сагу, я ей сказал, что в позвонке у нее трещина и надо вести себя в смысле физических движений и переноски тяжестей тише воды и ниже травы. А потом мы долго и нудно искали ошибки, которые она допустила при взаимодействии внутри своего коллектива, поскольку именно этот грех инициировал разрушение позвонка. И после каждой такой беседы я получал РАЗРЕШЕНИЕ лечить ее дальше. Месяца через два она уже играла в теннис. Иногда она мне звонит поболтать на разные темы или попросить помочь ее подругам. Я ее ни разу не видел, и, полагаю, что если и увижу, то только на фотографиях, которые она когда-нибудь научится передавать по Интернету.

Прошу понять меня правильно. Я вовсе не против мануальной терапии. Но все-таки это своеобразная хирургия. Заниматься хирургией имеет право специалист, а не любитель. Вот пример «хорошей» мануальной терапии. Однажды мой институтский начальник спросил меня:

– Илья, почему у меня спина болит?

– Потому что у тебя позвонок сдвинулся.

– И что же делать? – забеспокоился он.

– Давай разбираться, что ты такое натворил с подчиненным тебе коллективом, – сказал я. Здесь уместно взять паузу. Почему я заговорил именно о коллективе? Это секрет ремесла. Здесь используется доступное мне яснознание. Я поделюсь с тобой, читатель, некоторыми из этих секретов в разделе «Атлас грехов»…

В конце концов, мы нашли его провинность, и он обещал сходить в синагогу и покаяться. Прекрасно, мне РАЗРЕШИЛИ с ним работать. Я работаю, он ходит в синагогу и все чаще смотрит на меня вопрошающим взором. Я ему говорю, что скоро сказка сказывается… И вдруг однажды я встречаю его в коридоре, и он меня укоряет: