Я обосновался в комнате, смежной с моим кабинетом и служащей чем-то вроде архива. Тесное помещение, без окон никак не могло подходить в качестве жилья. Но зато в этой конурке, заставленной стеллажами и коробками с бумагами, был небольшой диван, на котором можно было перекантоваться несколько дней. Да и мысль, что мне не придется выслушивать теткиных жалоб, немного успокаивала меня, и я смирился со своим положением.

Прошло два мучительно долгих дня. Вернье не объявлялся. Я уже решил, что это был всего лишь розыгрыш. Что комиссар все это выдумал, чтобы отыграться на мне за свои прошлые неудачи. Да и госпожа Дюкло все чаще намекала мне на то, что тараканов так долго не травят.

– Это, конечно, не мое дело, – сухо бросала она, – но о вас могут подумать бог знает что. Ночевать на работе, когда дом находится в двух шагах – это довольно странно. К тому же вашей жены тоже давно не видно. Вы поссорились?

– Нет, – я растерянно пожимал плечами, не зная, что ответить.

– Тогда я вас не понимаю! – возмущалась госпожа Дюкло. – Если у вас все в порядке, то почему вы ночуете здесь? Послушайте меня, господин Легри, я не люблю вмешиваться в чужие дела, но с вами определенно происходит что-то странное. Возможно, вы совершили что-то ужасное, и боитесь в том признаться.

– С чего вы взяли? – недоумевал я.

– А полиция? – продолжала госпожа Дюкло. – Стала бы вас разыскивать полиция, если бы ничего не случилось?

– Какая полиция? – я пытался делать вид, что не понимаю, о чем идет речь.

– Вам виднее! – хмыкнула госпожа Дюкло. – Комиссар полиции уже с полчаса бродит по пансионату.

– Комиссар? – я вскочил со своего места. – Какой комиссар?

И тут в кабинет ввалился Вернье. Госпожа Дюкло поспешила удалиться.

– Еле вас нашел, – прогремел он, дымя сигарой. – У вас тут такие запутанные коридоры, что с непривычки можно заблудиться.

– У нас не курят, – заметил я.

– Извините, не буду, – Вернье загасил сигару о край стоящей у двери урны и выбросил окурок. – Итак, господин Легри, можете возвращаться домой.

– Вы поймали Бертье?

– Молин, – тактично поправил комиссар. – Его фамилия Молин.

– Какая разница! Так вы его поймали?

– Да! – Вернье самодовольно улыбался. – Вчера вечером. Как я и предполагал, он вернулся опять. На этот раз он действовал более нагло и самоуверенно. Он понимал, что ему не стоит здесь задерживаться, и поэтому нервничал. Он кое-что вам сломал, но это мелочи. Главное, что он в наших руках. На этот раз ему не удастся так легко отделаться. Ему добавят срок за побег. Да и из тюрьмы, в которую его отправили на этот раз, так легко не убежишь.

– А драгоценности? – мне не терпелось узнать развязку этой запутанной истории. – Их нашли?

– Нет, – комиссар отрицательно покачал головой. – Скорее всего, Форе спрятал их в другом месте. Или давно продал.

– Жаль, – уныло протянул я.

– Что жаль? – не понял Вернье. – Вам бы они все равно не достались.

– А что нам делать с наследством? Ведь оно, как я понимаю, не настоящее.

– Забудьте о нем! – махнул рукой Вернье. – Считайте это подарком от Бертье за причиненные беспокойства.

– Молин, – заметил я. – Его фамилия Молин.

Вернье усмехнулся.

– Ну не буду вас задерживать. У вас должно быть много работы? Было приятно повидаться с вами еще раз. Передавайте привет жене.

Вернье щелкнул каблуками и вышел за дверь. Тут же появилась госпожа Дюкло.

– Что он от вас хотел?

– Кто? – я все еще был погружен в размышления о ненайденных драгоценностях.

– Комиссар.

– Вы ошиблись, – соврал я. – Это был не комиссар.

Мне не хотелось, чтобы госпожа Дюкло разнесла по всему пансионату, что мною интересовалась полиция, но она не отставала.