– Но мы здесь все обыскали!

– Все да не все. Бывает, чтобы что-то спрятать, нужно положить на видное место. Тогда никто не будет обращать на это внимания. К тому же драгоценные камни так похожи на обычные стекляшки.

– Постой! Я, кажется, знаю, на что ты намекаешь! – я рванулся к фонарю, висевшему над входной дверью. Снять его не представлялось сложной задачей. Я высыпал разноцветные стекляшки на ладонь и протянул их Элен.

– Неужели эти стекляшки и есть драгоценности? – Элен очарованно смотрела на мою ладонь.

– Надо бы проверить, – я пересыпал камешки с ладони в чайную чашку и водрузил фонарь на место.

– Звоним Вернье? – предложила Элен.

– Звоним! – без лишних слов согласился я.

Вернье не заставил себя ждать. Уже утром он расхаживал по нашему дому и дымил своей сигарой. Вместе с собой он притащил и старого ювелира. Старик опытным взглядом окинул камешки, произвел над ними какие-то манипуляции и утвердительно кивнул головой.

– Черт возьми! – загромыхал комиссар. – Они же висели у меня над головой! Я сто раз проходил под ними! Но я даже не мог предположить, что стекляшки в старом фонаре могут оказаться настоящими драгоценностями!

– Мы тоже.

– Если бы не Элен, – заметил я, – то они так бы и остались в фонаре.

– А я собиралась его выбросить, – улыбнулась Элен.

– Слава богу, что вы этого не сделали! – Вернье сгреб камни в кучу, сунул их в карман и, захватив с собой ювелира, покинул наш дом. Как всегда не благодаря и не прощаясь. Когда улеглась дорожная пыль, поднятая полицейской машиной, и разошлись любопытные соседи, мы с Элен облегченно вздохнули. С историей о пропавших драгоценностях было покончено.

– Тебе жаль драгоценностей? – спросил я, заметив, как горели глаза у жены при виде камней.

– Немного, – Элен грустно вздохнула.

– Знаешь, Элен, – я загадочно улыбнулся, – у меня есть великолепная идея, куда мы потратим деньги дядюшки Огюстена.

– Только не нужно покупать мне драгоценности! – воскликнула Элен, сообразив, к чему я клоню.

– Почему нет? – удивился я.

– Потому что… – Элен помедлила. – Во-первых, я к ним равнодушна. А во-вторых, мне их просто некуда надеть. А в-третьих, у меня есть идея получше.

– И какая же?

– Воспользоваться советом Бертье. Бросить все и махнуть на пару дней к морю. Ты не против?

Я был не против.

Через дорогу от нашего дома стояло старое заброшенное сооружение. Когда-то оно имело довольно респектабельный вид, но с годами здание обветшало, штукатурка осыпалась, а разбитые окна тоскливо смотрели на свет пустыми глазницами. И если бы не посаженные прежними хозяевами вдоль дорожек кусты жасмина и сирени, то можно было предположить, что в этом доме никто и никогда не жил.

Элен, всякий раз проходя мимо этого дома, вздрагивала.

– Такое красивое место, и такое запущенное. И что им не сиделось на месте?

– Кому им? – не понимал я, о ком идет речь.

– Прежним хозяевам, – произнесла Элен. – Такое тихое место. Свежий воздух, природа. Река неподалеку. Живи и наслаждайся.

– Возможно, прежние жильцы нашли себе место получше.

– Да и дом, судя по всему, был довольно уютным, – продолжала рассуждать Элен. – А теперь это просто развалины. Позабытые, позаброшенные, никому не нужные. Интересно, Шарль, его снесут или найдется новый хозяин?

– Возможно снесут, а возможно и отыщется глупец, которому некуда девать деньги.

– Ты это о чем? – не поняла Элен.

– Чтобы привести этот дом в нормальный вид, понадобится немалое состояние.

Элен грустно вздыхала, и мы больше не вспоминали о заброшенном жилище.

Как-то вечером Элен, справившись по хозяйству, села у окна и стала, чтобы хоть чем-то занять время, смотреть на улицу. Я был занят разбором бумаг, и мне было, честно признаться, не до жены. А Элен скучала от безделья. Она пробовала читать, но, прочитав пару страниц, бросила книгу. Она начала вязать, но, связав пару рядов, бросила и это занятие.