Аристобул Александрийский из Панеи (сер. II в. до н. э.) был одним из первых, кто осознал необходимость соединить веру с разумом и пошел по пути философского переосмысления монотеизма. С него, а, возможно, и ранее, начинается прогрессивное развитие веры за счет примирения ее с разумом. Происходит и новое, третье после элеатов, Сократа и Платона, искажение сути самой греческой философии: ее попятное движение от диалектико-логического мышления целым спектром сравнительных понятий (Аристотель) к дологическому и формально-логическому мышлению классификационными понятиями (Платон). И формальнологическое мышление становится обычной, наиболее распространенной формой мышления для иудейских, арабских и христианских писателей.

Кроме Аристобула, а возможно, и других авторов, особенно серьезную попытку синтезировать веру с разумом, соединить «Тору» с греческой философией предпринял Филон Александрийский (20 г. до н.э. – 54 г. н.э.). Поэтому его можно считать основателем не только еврейской философии, но и предшественником христианского мировоззрения. В дальнейшем его учение оказало сильное влияние и на отцов церкви, что напрямую вело к патристике (лат. рatres – отцы) – философско-теологической мысли 2—8 вв.

Климент Александрийский (середина 2 в. – ок. 215 г.) признавал философию, которая подчинена откровению.

Тертуллиан (160—220) безоговорочно ставит веру выше разума, который всячески принижает. Выступает против обсуждения священного писания, тем более еретиками.

Ориген (ок. 185—ок. 254), высоко ценя знания, ставит задачу синтеза античной философии: платонизма и стоицизма с христианством. В своей школе он составляет такой учебный план, по которому изучались логика, физика, астрономия, геометрия и др. Ориген не сторонник буквального понимания текста священного писания, поэтому он выделяет три возможных прочтения смысла Библии: буквальное, моральное и философское. Сам же отдавал предпочтение философскому смыслу истолкования Библии.

Августин Блаженный (354—430) формулирует перед теологией задачу: «познать в свете разума принятое верой».

Боэций (ок. 480—525) и Иоанн Дамаскин (ок. 675—753) – ориентируясь на античную философскую традицию – на Аристотеля и Порфирия – заложили основы средневековой схоластики.

Фома Аквинский (1225—1274) доказывал, что разум и вера не только отличаются друг от друга, но вместе с тем образуют единство, гармонически согласуются между собой. В случае, если рациональные выводы противоречат Откровению, это свидетельствует об ошибке в рассуждении. Поэтому Фома отдавал предпочтение догматам веры. В философских основаниях своего богословия он опирается, главным образом, на учение Аристотеля. Однако увлеченность аристотелевской философией, пришедшей на смену платонизму, не устраняет внутренней противоречивости схоластики, как и других форм веры.

Средневековая христианская мысль развивалась не только в своей собственной атмосфере. На осмысление поднятых отцами церкви вопросов значительное влияние оказали произведения арабских философов, которым, подобно христианам и иудеям, пришлось примирять незыблемость Корана с философскими знаниями, а, значит, стихийно переходить от теоцентрической картины мира к антропоцентризму.

Одной из крупнейших фигур, завершающих развитие арабоязычного аристотелизма, был Ибн-Рушд или Аверроэс (1126—1198), который считал, что истина заключена в философии Аристотеля. Но почему же тогда религиозные сочинения более эффективны в воспитании народа? Данное обстоятельство Аверроэс объясняет тем, что не все люди готовы воспринять всю истину. Поэтому он предлагает разделить людей на три класса в зависимости от их способности воспринимать истину. Одних можно убедить красноречием – дологическое мышление (Ю.Р.). Другим нужны доказательства – формально-логическое мышление (Ю.Р.), а третьи удовлетворяются только философскими и математическими доказательствами – философское и научное мышление (Ю.Р.). Толпа имеет веру, которую на основе умозрения ей дают теологи, и только для немногих людей верой становятся доказательства чистого разума, философии и науки. Тогда зачем этим людям Откровение?