Так жаль его было, когда запивал.

– Пап, я хотела утопиться

– Не надо из – за дураков топиться, дочь. У них ума то нет, а ума нет,

считай калеки – произнес любимую поговорку.

Он снова умылся из реки, но показалось, будто прячет слезы.

Я замечала, он плачет, когда выпьет, а мне неловко, я же маленькая, а он папа.

Делаю вид, что не замечаю и боюсь его пожалеть.

Он просто такой же как я – это же мой папа и поэтому плачет иногда.

Когда с нами жил папа, все было настоящее! Музыка с магнитофона,

гости с разговорами взрослых, шутки.

Я не понимала, о чем эти разговоры, но был смысл в жизни.

А мама смеялась, так громко! Но вдруг все кануло, будто сменилась погода.

К сожалению папа стал выпивать, и мама ругалась.

Может это шокировало папу, потому, что он рос в атмосфере любви, ведь его мама – это моя любимая бабушка. Я об этом потом размышляла, повзрослев.

А тогда, маленькая, поборов страх, выбегала как в бой, прямо в середину ихней ругани

– Мам, не надо, пожалуйста! Не ругайтесь, пожалуйста!

– Нашлась тут, защитница, ишь ты! Такая ж будешь, как твой отец!

Скандалы продолжались каждый день, и родители разошлись.

Отец ушел как говорят "в одних трусах", и не стал делить квартиру,

хотя нашу большую трехкомнатную получали на всех, от завода, где они работали с мамой.

"Все Таньке, дочке оставляю" – сказал отец и уехал в свой родительский дом,

в небольшое село, где я проводила лето.

И теперь моя свобода стала ограничена, по берегу реки, на всю округу раздавался его крик

– А ну вылезай из речки, сказал отец!

И я вылезала, накинув платье и трясясь от холода, шла домой.

– В институт пойдешь, сказал отец! – ругал он меня по дороге,

а в голосе ни капли злости и суровости то.

– Какой институт, маленькая еще! – смеялась бабушка

– Ничего! Пусть знает, что отец есть отец!

Папа рос без отца, и я представляла, как он бегал мальчишкой по этим же тропкам.

Сидел до посинения в этой же речке и мечтал, глядя в синее небо, сквозь зеленые веточки ивы:

Будто сидит он в речке, весь замерз и вдруг, идет по берегу огромный,

сильный мужчина – его отец и кричит ему

– Эй, сынок, я тебе отец или нет? А ну вылезай из речки, сказал отец!

Я была уверенна, что он мечтал именно так. Об отце, который заботится о нем,

и эти мечты переносил на меня.

Мы вместе ловили рыбу на черный хлебушек, закидывали удочки,

и сидели на мостике, окунув ноги в речку. А к обеду приносили бабушке

ведерко карасиков и окуньков.

Так как я засыпала плохо, появились первые мечты перед сном:

Будто мама и папа снова вместе. Вот идут они по улице и ищут меня "Где же наша дочка?

А ну иди домой!"

И будто бы сестры и тетушки уважительно провожали нас взглядом,

и мы сидели вместе за столом, а мои родители спрашивали у меня,

как я там живу на улице? – такие первые мечтания.

Но когда приезжали тетушки с города, отец стеснялся загонять меня домой.

Потому, что папа был их младший братик, и они снисходительны к нему.

Но люди же растут, и папа уже не тот, с кем шишки набивали в детстве,

а большой дядя. Почему это никто не понимает?

Вот и мама к чужим относится лучше, всех нахваливает, приветливая.

А ко мне и папе – с ненавистью, будто мы враги из фильма про войну!

Но я же возвращалась от папы способной, уверенной девочкой!

И в школе – одни пятерки!

Одноклассники избирали председателем совета отряда,

музыкальная школа! И все сама!

Мама даже в музыкальную школу не приводила меня –

никто такую не воспитывал, одна я знала мой секрет.

Для того, чтоб быть отличницей и успешной девочкой,

нужен хоть один человек, а лучше два – которые хотят, что б ты был таким.

Не говорят об этом, а хотят внутри, молча и втайне.