Мама очень худенькая: кожа да кости. Страшно было оказаться в девяностые годы в большом городе. В деревне-то свой огород кормит да бабушка с дедушкой подсобляют: мясо, молоко, яйца, творог, сметану, мёд дают.

Все собранные деньги пошли на операцию, на дорогие лекарства; жить не на что. Ольгу Матвеевну приютил старший брат Виктор – ей не разрешили остаться с дочкой в больнице. Заведующий больничным хозяйством и его жена тряслись за каждый кусок хлеба, выделенный на родителей, которые должны были лежать в больнице вместе с маленькими детьми. Что начальство ворует еду, знали все, но разбираться никто не хотел.

Однажды в коридоре к Насте подбежал тёмненький мальчик.

– Привет! А я Алёша!

Алёша попросил покатать Насю. И вот они втроём гуляют по коридору. Через пару дней Алёша принёс Насте чертёнка – сам сделал из медицинских трубочек. У Настиной куклы Санди появился друг-разбойник. Лёша ещё несколько раз навестил Настю, а потом куда-то пропал, наверное, его выписали. Потом, годы спустя, Настя вспоминала этого мальчика, лицо которого постоянно ускользало. Жаль, что они были такими маленькими и не обменялись адресами, чтобы писать письма.

Первые шаги – это счастье! Ногами можно ходить! В длинном коридоре недалеко от поста медсестры стоял большой ящик – телевизор. У него по вечерам собирались больные. Нася хоть и маленькая, а любит сериалы – там яркая жизнь, море, тропические растения, поцелуи, которых она, правда, не видит, потому что мама закрывает ей лицо руками.

– Мама! Мама! Кино скоро начнётся! – Настя рванула к толпе у экрана.

– Госпожа Берестова, вы куда?! – строгий, но в этот момент улыбающийся врач поймал пациентку. – Вам ещё нельзя бегать, швы разойдутся.

– Там кино началось, – засмеялась Настя и степенно поковыляла к остальным выздоравливающим.

Наконец-то пришло время снимать швы (процедура не из приятных). Добрая тётенька угостила Настю конфетой в треугольной обёртке в виде клубники.

Врачи, медсёстры и пациенты нравились девочке, она вообще очаровывалась всем добрым. Сколько ещё замечательных людей повстречает Настя! Она точно знала, что хороших намного больше, чем дурных. А чертёнок, подаренный мальчиком Алёшей, приехав с хозяйкой домой, странным образом куда-то испарился. На то он и чертёнок.

Розовое облако, или огромный розовый зефир – это новый бант, купленный специально для такого знаменательного дня. Пушистые, вьющиеся волосы щекочут виски и шею. Обе руки крепко держат пышный букет из георгинов – мама их всегда сажает. Белоснежная блузка с единственным крохотным оранжевым цветочком, приколотым слева, у воротничка. Чёрная юбка с перекинутыми через худенькие плечи крылышками-лямками. Худенькие стройные ножки, на которых кое-где видны синячки – свидетели весёлых игр. Тёмные пятнышки от падений видны даже через белые капроновые колготки.

Настя шла рядом с мамой. Ольга Матвеевна как всегда была хорошо, с иголочки одета. У неё тонкий вкус – тут уж ей нужно отдать должное. Строгий брючный костюм был маме к лицу. Миленькие кожаные туфли на каблучке ладно сидели на ноге. Стрижка аккуратная, волосы пышные, немного завиты. Глаза и губы чуть подкрашены. На руке маленькие часы – браслет. Других украшений Ольга Матвеевна не носила – не любила. Настенька считала свою маму самой-самой красивой.

Первоклашка Настя идёт на праздничную линейку торжественно, ужасно волнуясь, – ведь она так долго ждала дня, когда наконец-то пойдёт в школу. Учиться! Что может быть лучше?

Дети по очереди произносят выученные слова: прозу и стихи. Настя волнуется, но звонко и с выражением, от души, рассказывает стихотворение. А теперь самый ответственный момент: старшеклассник подхватывает Настю, сажает на плечо. Улыбаясь, они идут по залу: раздаётся первый для первоклашек звонок. Насте навсегда запомнился этот день.