Жил он на отшибе: серые многоэтажки, пару чахлых деревьев и ямы – десятки ям. Визитная карточка этого места.

– Да когда же это прекратится, блять?! – выкрикнул я, когда очередная кочка швырнула машину вверх. – Пизда подвеске. В следующий раз приеду сюда на внедорожнике.

Сразу бросались в глаза контрасты: дома, растительность, машины, что туда-сюда шныряли мимо. Чем дальше от центра – тем беднее, скуднее. Только люди нигде не менялись.

Дом Святослава стоял вторым после поворота. Объехать ямы было физически невозможно – они словно окружали его крепость.

Подъезжая, я отправил ему СМС: “Выходи”. Сунул телефон в карман и прибавил обогрев – в салоне стало зябко. Совсем холодно сегодня.

Время тянулось и тянулось. Медленно-медленно. На часах уже был полдень. А затем я заглушил двигатель и прислушался, так как до меня дошли женские крики из дома, где должен проживать Святослав.

– Ну и катись на хер! Ещё даже не вечер, а он за бутылку! – кричал кто-то, но тот, кому предназначался крик, еще не появился.

– Что говоришь?! Хуюшенька, а не Валюшенька!

– Всё. Вали. Домой можешь не приходить сегодня, – донеслось из-за двери, и она захлопнулась.

Святослав выскочил на улицу в лёгкой зимней куртке, явно схваченной наугад. Увидев меня, махнул рукой, будто отгоняя мух, и дверь позади грохнулась, как выстрел.

– Привет, Серафим. Как ваше ничего? – выпалил он, пряча взгляд.

– Опять с женой поругался, милейший? – Я проигнорировал его вопрос, доставая кошелёк. Лучше сейчас их дать, а то потом может быть банально не до этого.

– Да, бля… – Он дёрнул плечом, поправляя воротник. – В последнее время она вообще озверела. Денег мало, храм, мол, нах, достал. А что я могу сделать? Всю жизнь по выходным туда… А ей все не нравится.

– Всё в итоге свелось к деньгам? – Я помахал кошельком перед его лицом. – Думаешь, они тебя спасут? Думаешь эти бумажки решение всех проблем?

Но Святослав уже не слушал. Его глаза прилипли к кожаному портмоне в моей руке. Он сглотнул так громко, будто это был звук разрываемой купюры.

– Ну нет, это… как бы… неудобно. Надо самому добиваться всего, – пробормотал Святослав, но его пальцы уже ползли к кошельку, будто живые. Интересно, если швырнуть купюры в грязь – нырнёт ли он следом? Скорее всего. С такой-то работой он и не на такое пойдёт.

– Не переживай. Считай, что ты у меня на полставки… телохранителем, – я помахал деньгами, наблюдая, как его кадык дёрнулся.

– Нет. – Он хлопнул себя по руке, будто наказывая, и отвернулся. – Бог велит самим зарабатывать, а не… клянчить.

– Туда, куда мы идём, твоих бумажек не хватит даже на вход. За бухло сам платить будешь? – Я впился в него взглядом, зная, где у него больное место.

– Это… другое, – он шлёпнул ладонями по коленям, пытаясь спрятать усмешку за кулаком. Деньги – грех, а водка – не грех? Ловко.

Мы поехали в тишине, прерываемой только рокотом мотора. Планы на вечер: сначала офис, потом встреча с производителем на нейтральной территории (склад у речного порта – там даже крысы знают правила), и только потом – праздник. Идеальная цепочка: бизнес, риск, дно.

– Кому звонишь? – Святослав кивнул на мой телефон, прищурившись.

– И вновь привет, милейшая. – Я натянул добродушную улыбку, смягчив голос до бархатистого шепота, и прижал палец к губам, заставляя его замолчать.

– Да-да, спасибо… Мне кажется, весь город уже слышал, – продолжал я, ловя его взгляд в зеркале заднего вида. – Не хочешь сегодня в ресторан? Или в бар?.. Ага… Чудесно. Тогда в шесть заеду. – Сбросив вызов, сбросил и маску.

Святослав не стал спрашивать. Он знал: такой тон я использую только с ней. Алекса – двадцать два года, волосы до талии, карие глаза, как у сытой пантеры. Принцесса, которую я не мог покорить годами. Близко – но недосягаема, как в первую встречу. В отличие от Лены, которая дарила ночи за бутылку виски, с Алексой максимум – взаимные объятия. И это сводило с ума. Запретный плод… Даже её смех звучал вызовом. А то, что Святослав сидел рядом на “свиданиях”, её не волновало. Совсем.