«Вы хоть до Рязани-то доехали?»

– Пап, а это ведь настоящие пушки? – вступает с набитым ртом в разговор Сашка.

– Конечно, настоящие!

«Почти. Осталось метров триста»

Марина поднимает голову и смотрит на памятник: солдаты, взявшись за руки, выступают в сторону запада. Над ними – купол православной церкви. Перед ними, на широком постаменте, – три зенитки военных времён.

– Пап, а Гитлер Сибирь тоже завоевал? – не унимается Ваня

– Сибирь не завоевал. Американцы помешали.

Глеб снова закуривает, и до Марины доносится табачный дым. Теперь она отмахивается не только от комаров, но ещё и от него. Курить ей пока не хочется.

«Капот открывала?»

– Мама, а Симбирск Гитлер завоевал?

– Нет, – машет рукой Марина, – Я разве тебе не рассказывала?

– Симбирск тоже американцы завоевать не дали, – добавляет Глеб.

– А почему?

– Они не хотели, чтобы Гитлер завоевал Россию.

– Почему?

– Потому что иначе он потом бы и их завоевал…

«Я уже вызвала аварийку. Ждём…»

До Рязани Марк «долетает» часа за два с половиной. Выскакивает из своего внедорожника – весь такой лохматый и светлобровый. Только тёмно-болотного мундира с фуражкой не хватает. «Оккупантик», – думает Марина, и ей вдруг становится смешно. Она сидит на добротной деревянной скамейке около автосервиса – такой, какие в последние годы расставляют на пешеходных аллеях и мощёных площадях перед торговыми центрами. Торговый центр – вот он, рядом. Марина отправила туда Глеба с детьми. Мастер сказал – работы тут часа на три. Слетел ремень ГРМ, плюс ещё тормозные колодки, плюс покрышки. Всё это вроде бы не так долго, но заказов сегодня много, вы поймите, у нас небольшая очередь и всё такое… Подойдя, Марк чмокает Марину в щёку.

– А Готтлиб где с детишками?

– Попкорн едят. Или на каруселях катаются… – она кивает на громаду магазинов, где у самораздвигающихся стеклянных дверей теснится длинный ряд сверкающих на солнце тележек, – Ты на самолёте, что ли? У твоего джипа вместо колёс крылья?

– Хо-хо! На мотоцикле было бы быстрее…

Марк подсаживается рядом и ещё раз чмокает Марину. Она усмехается.

– Тебе чего так весело?

– А чего мне, плакать, что ли? – она закидывает ногу на ногу, обнажая загорелую щиколотку. – Я так и не поняла, ты завтра едешь в свой Новосиб или опять передумал?

– Пока не передумал, но у меня ещё есть на это время, – жеманно улыбается Марк.

– Что хоть за контора?

– Одна из крупнейших строительных контор Восточной России, – сказочно шепчет он.

Марина хмыкает.

– И как ты нашёл вакансию? На сайте у них, что ли?

– Нет. Для начала я нашёл нужных людей, которых мне рекомендовали. А нужных людей найти сейчас не проб-ле-ма! – отчеканивает он.

Просто какая-то сцена из бандитского сериала девяностых. Марина не удивилась бы, если бы в следующую секунду он вынул из-за пазухи пистолет.

– Тебе так охота поработать на стройке? Ты этого ещё не пробовал?

– А тебе совсем не охота попкорна?

– Неа… – Марина зевает в голос и при этом широко расставляет руки в стороны.

– Ну, рассказывай: как у вас прошло утро?

– Мы проснулись хер знает во сколько, вымыли головы…

– Так…

– Спокойно: я не успела. Вымыл Готтлиб и дети. Я-то и так могу перетоптаться… – она мотает головой и запускает руку в волосы, как в рекламе шампуня.

– Особенно на скорости сто двадцать.

– Пару раз доходило до ста сорока. Готтлиб нервничал.

Марк усмехается и тоже запускает руку в свои густые светлые волосы, отдающие рыжиной.

– Я давно говорил, вам надо менять свой драндулет.

– Не хочу я менять драндулет! У меня с ним приятные воспоминания связаны.

– Хо-хо! – смеётся Марк на всю громкость, Марина достаёт сигарету, чиркает зажигалкой и дымит, – Это мне тогда нужно было бы коллекцию собирать всякого старья на колёсах. Пойдём, посмотрим, что они там наловили в твоём душевном драндулете!