Сперва это были просто звуки, содержащие некий смысл. Потом быт усложнялся, звуки стали соединяться…. И так – миллионы лет! Но началось-то всё и у всех, напомним, с первых 12 звуков: А, Е, И, О, У, В, К, Л, Н, П, С, Т.

И это пришло в современность так же, как сегодня древнейший КОТ ЛОКАЕТ.

Заглянем в Этимологический словарь русского языка. Слово: «подмышка». Автор словаря Макс Фасмер считает, что оно от слова «мышь». Это, безусловно, смешно, ведь на самом деле правильнее вести родословную слова от «мышцы». Тот, кто понимает русский язык, кто хорошо знает его, должен был это уловить. Простое слово «сорочка» он производит…. Ну, пофантазируйте, от чего может произойти такое слово, означающее лёгкую нательную рубашку? Ни за что не поверите: от балтийского šаr̃kаs – «суконный кафтан рыбаков». Да ещё и даёт варианты этого слова: «срачица, срака, сракы». Согласитесь, русские люди эти варианты к иному месту прикладывают.

Заметен крен фасмеровской этимологии русского языка на испражнения. Слово «свинья», оказывается, происходит от слова «ссать». Точнее так: звукоподражательное, «животное, которое делает sū-». А другие животные этого не делают? За что же свинушке такой «почёт»? Это ли её главная примета? Впрочем, этимологическая свинья грязи найдёт.

Вот другое животное – хомяк. Фасмер считает, что его название русскими «заимств. из др.-ир., hamaēstar- «враг, повергающий на землю». Ну, в древнем Иране, возможно, так и было, но на Великой русской равнине эта скотинка не столь грозна. И незачем было русским идти за тридевять земель, чтобы найти ей имя. Впрочем, «собака» Фасмера тоже пришла к русским из Ирана. Безгранична она, наша иранщина….

Даже простое слово «ворс» славяне привезли оттуда. Робкие предположения иных исследователей, что, может, всё наоборот: туда пришло отсюда, Фасмер строго отвергает. Хотя исходное слово «волос» признаёт-таки русским. Вот и «кожа» у нас тоже вроде бы своя, но «от коза́, т. е. праслав. *koziā козья (шкура)». Короче: козлы вонючие!

С «верблюдом» фасмеровские русские вообще всё перепутали, произвели его, это слово, через ряд превращений, из «элефант», слон. Поистине: если на клетке слона увидишь надпись «буйвол», не верь глазам своим.

Итак, с животными всё понятно. А вот, как русские называют своих детей? Ну, конечно – ребёнок «от рабёнок, сын раба». Так же оттиражировали восемь выпусков словаря для школьников под редакцией именитого филолога Н. М. Шанского. И теперь дети со школьной скамьи знают, что все мы – дети рабов – «научное» доказательство, рабски принятое нашими продвинутыми лингвистами. А дитя? – «др.-инд. dhēnúṣ ж. „дойная корова“, авест. daēnu- „самка животного“ с и.-е. oi, но ср. также лит. dėlė̃ „пиявка“». Конечно, нежная мамкина титя не достойна рабов великого Рейха!

«Ой, калина…». Во скольких песнях и стихах воспета она, эта русская ягода, наша милая калина красная, этимологию которой немецкий языковед возводит к слову «кал», при исходном значении «куст с чёрными ягодами». Может, он напутал чего? С какой стати калина стала чёрной? Впрочем, и чёрный цвет кала – тоже спорное утверждение. Но, с немецкой точки зрения, всё это очень может быть. Возможность того, что ягода эта «калёная», похожа на расплавленный металл – Фасмер отвергает.

Понятно, что и «смородина» – это «смрад, вонь, кал». Такая вот душистая русская ягодка получилась у знаменитого учёного времён фашистской Германии.

В центре Берлина 40-х годов прошлого века в словаре, чьё написание финансировалось рейхсмарками, иначе и быть не могло. Так и хочется его помыть средством для туалетов.