Однако и десять процентов – слишком уж мало за все, что я сделала для «Завтра».

Тоня молчала, больше не торговалась. Смотрела мимо меня в глубокой задумчивости. Думаю, она сейчас тоже «подсчитывала» – чего стоят мои заслуги, и насколько важен для «Завтра» новый проект, где мне предстоит сыграть первую скрипку…

Не знаю, почему, но я не тревожилась, не волновалась и совершенно не переживала. Внутри словно включилась выжидательная, спокойная и рассудительная пауза.

Как будто я уже знала, что будет. Хотя дар интуиток никогда не действовал на других интуиток. Мы не могли видеть грядущее, в котором участвовали нам подобные.

Я встретила прямой взгляд Тони и ответ ее поняла раньше, чем начальница произнесла:

– Ладно… Пусть так.

– Тогда я пойду. Устала, знаешь. Задание, потом другое, два синхрона, йога…

– Отдыхай. Я все выполню.

Я направилась к двери, но притормозила.

– И у меня есть еще одна просьба…

Тоня вскинула бровь и скроила лицо «а губа не треснет от стольких запросов?». Но молча кивнула. Мол, жги, давай уже, не стесняйся! Я тут пока губозакатывательную машинку найду… Где-то у меня в столе завалялась…

– Я сама сообщу Форенсу решение! Только я. И не сегодня, а завтра.

– Хорошо.

– И до момента, когда я сама с ним свяжусь, ты не должна говорить адмиралу о моем согласии на миссию. Только то, что я обещала принять решение в ближайшее время. Даже намекать Форенсу не должна!

– Договорились!

Было видно, какое облегчение испытала Тоня от моей «еще одной просьбы». Похоже, она опасалась очередного торга или чего-то подобного.

Я кивнула и вышла из кабинета.

11. 8

ГЛАВА 8

Эрделл

– М-да… Никогда не была в «Постеме» и очень впечатлена увиденным! – восхитилась Вера, оглядываясь. – Ради этого стоило замутить интригу против любимой подруги!

Эрделл не говорил ей о цели встречи, только намекнул – мол, речь пойдет о нашем будущем сотрудничестве. Но Верка, естественно, обо всем догадалась. Острее ее ума был только ее язычок. И синхрон Дэнны даже не пыталась держать в уме то, что просилось на язык. Даже если это вызывало некоторую неловкость в общении.

Вот как сейчас, с Эрделлом. Он просто не знал, что и ответить.

Да. Это, действительно, была интрига. Да, она, действительно, касалась Дэнны.

И хотя ничего плохого, по мнению Форенса, в задумке не было, да и быть не могло, а вдруг калханка рассудит иначе? Ее реакция оказалась бы положительной, если бы Дэнна заинтересовалась Эрделлом, как мужчиной и возможным спутником жизни. Но Форенс совершенно не был в этом уверен. Слишком калханка оставалась загадочной. Слишком мало давала пищи для размышлений своими реакциями, действиями и словами. Эрделл так и не смог для себя уяснить: он ей понравился как мужчина или просто вызывал определенные инстинкты как самец.

Хотелось бы и первое, и второе. Первое для женщины важнее, и тогда второе ее подогреет. На одном втором, если речь о замужней, тем более, такой серьезной и правильной, как калханка, однозначно далеко не уедешь. Возможно – и с места не сдвинешься. Так, колеса твоих усилий прокрутятся на одном месте, стирая резину терпения и выдержки.

– Смотрю, я слегка шокировала вас тем, что зову все своими именами! – не преминула констатировать Верка. – Но вы военный, пусть даже и бывший. Так что вам не привыкать отражать атаки. А вот заключить со мной мирное соглашение… Посмотрим, насколько вы тут окажетесь искусны…

– К-хм…

Вот и все, что смог ответить ей Форенс.

И Верка добила, можно сказать – нокаутировала.

– У меня есть свой, шкурный интерес во всей этой альковно-амурной истории. Посмотрим, насколько наши чаяния сходятся. Предавать подругу не стану ни за деньги, ни за связи, ни за что-то другое. Это даже не обсуждается! Категорически и однозначно! Однако, если наши интересы сойдутся… Кто знает, может, я пригожусь вам куда больше, чем ваши роскошные кубики пресса.