– Светлый властелин! – восклицает Жор.

Отпустив меня, Тинс, как и остальные, оглядывается по сторонам. Схватив короб, роняя склянки, я, придерживая шляпу, бросаюсь в толпу.

– Стой! – вскрикивает Тинс. – Марьяна, стоять!

Люди, видя мою ведьминскую одежду, расступаются. А там уже деревянные торговые ряды – я петляю между них, как заяц, и окрики утопают в гуле толпы.

– Здорово я придумал крикнуть, что он здесь! – хвалится Жор. – Здорово они все перепугались своего светлого.

***

На соседних улицах тоже начались пляски, хмельной смех эхом бродит между домов.

– Тебе надо или к мэру под бок, или замуж, – в который раз повторяет засевший на полях шляпы Жор. – Иначе мы умрём с голоду. И, кстати, Тинс прав: ты слишком долго испытываешь терпение мэра. Мужчины не любят ждать, знаешь ли.

– Заткнись, – прошу я, обнимая повешенный спереди короб. Почему-то так мне спокойнее. – Я и без тебя всё понимаю. Но я не могу так. Мэр мне противен, а выходить замуж за первого встречного…

– За Рейнала…

– Я не буду подставлять его семью. Мэр их просто выживет.

– Хорошо, давай не замуж. Давай просить откуп. То есть, конечно, проситься замуж, но ведь можно и на откупе заработать. Сама подумай: никто же не захочет жениться на ведьме, они будут тебе платить.

Самое ужасное, что эта авантюрная идея после объятий Тинса уже не кажется такой уж гадкой.

Придерживая шляпу, запрокидываю голову.

– Полегче, – Жор обхватывает тулью.

А я смотрю на небо. На востоке его чернота уже теряет густоту. Несуществующая ночь – единственное время раз в четыре года, когда девушка может сделать предложение свободному мужчине, имя которого она знает, и он обязан или согласиться, или заплатить откуп.

– Я многих знаю, – как бы между прочим напоминает Жор. – Так что выяснять имена не придётся, можно просто подходить и предлагать. Глядишь, к утру или обогатимся, или тебя пристроим. Любой вариант нам подходит.

Закрываю глаза.

На плечах опять возникает ощущение рук – но на этот раз горячих, подрагивающих, и дыхание над ухом:

– Почему я отозвал твою лицензию? Марьяна, ты такая красавица, не стоит тебе тратить магию на простых людей, я бы с удовольствием воспользовался твоими услугами, чтобы ты стала моей личной ведьмой…

И руки мэра скользят к моей груди.

Тогда меня спасло внезапное появление одного из представителей городского совета, я сбежала и больше на глаза мэру старалась не попадаться, но он посылал Тинса. Сначала с подарками, потом с угрозами, сегодня уже со стражниками.

Мерзостное оцепенение вновь охватывает меня, как тогда, в кабинете мэра. Я передёргиваюсь и выдавливаю:

– Хорошо. Но вряд ли на празднике есть свободные мужчины: никому не хочется жениться на первой встречной или отдавать свои кровные.

– Наверняка кто-нибудь понадеялся на удачу: каждую несуществующую ночь находится несколько женившихся или раскошелившихся «счастливчиков».

Мне ещё хочется развернуться, но дома ничего съестного нет, и голод уже подступает, а у меня осталось немного снадобий. И Тинс наверняка решил, что я отправилась в деревню, там, наверное, меня и караулит.

Я просто… кажется, кажется, у меня просто нет иного выбора, кроме как пойти и попытаться кого-нибудь ограбить на законных основаниях.

– Вперёд! – командует со шляпы Жор. – Навстречу кошелькам свободных дурачков!

***

Иногда даже энтузиазм Жора загибается под гнётом обстоятельств. Мы улица за улицей обходим Наружный город, предлагая снадобья и вглядываясь в лица, но пока ни одного свободного мужчины не находим.

– Ведьма, а ведьма, – смеётся один из гуляющих, едва стоя на ногах. – А есть у тебя снадобье, чтобы всегда стоял?