– Господин Ли, ваше сравнение весьма неуместно, так как я в курсе, что моё платье далеко от совершенства.

На встречу с министром я специально надела самое скромное и простое платье. Нет, оно не дешёвка, просто очень строгое. И если честно, его цвет меня совершенно не красил.

А если вспомнить, что я всю ночь проворочалась от переживаний и глаз не сомкнула, и с утра выглядела так, будто всю ночь пила и чёрте чем занималась, то сравнение меня с росой на жасмине – совершенная ложь.

И да, я знаю, что я – язва.

И да, знаю, что выгляжу сейчас неважно. Так что лучше бы он просто промолчал и шёл бы туда… куда шёл.

Но Гастон топать по своим делам не спешил.

Мужчина решил отнять у меня время, сделать мне нервы.

И вообще, сегодня он меня ужасно бесил!

Охотник улыбнулся широко, показывая мне крупные белоснежные зубы, как в рекламе сияющего фаянса и с пафосом произнёс, приложив руки к груди (своей):

– Моя наипрекраснейшая Аврора! Ваше платье подчёркивает цвет ваших глаз! Оно благородного оттенка нефрита и яшмы и…

Мне надоел этот романтичный бред, оборвала оду Гастона моему платью:

– А я думала, что моё простое платье обыкновенного зелёного цвета с коричневыми вставками. Но я благодарна вам, что вы находите его очаровательным.

Гастон потемнел лицом, поджал губы и раздул ноздри. Но сдержался. Лишь кивнул мне и уже нормальным тоном проговорил:

– Госпожа не в настроении? Аврора, вас кто-то обидел? Если так, то вам стоит лишь указать пальчиком на обидчика, и я тут же разберусь с ним.

Мелькнула мысль сказать, что обидел меня сыночек короля.

Но я вовремя прикусила язык.

Нельзя, ой, нельзя жаловаться на власть. Никогда нельзя, даже если сильно хочется.

– Не с той ноги встала, – ответила Гастону, скривив губы.

Убрала за ухо выбившуюся прядь волос и, сделав над собой усилие, мягко проговорила:

– Я сейчас очень спешу, у меня дела, то да сё…

Дотронулась до его руки, совсем чуть-чуть, лишь кончиками пальчиков задела, но мужчина словно солнце, просиял весь. Его улыбка чуть не ослепила меня.

И я проговорила осторожно:

– Вы бы зашли ко мне…

– Сегодня? На ужин? – обрадовался Гастон. – Обязательно! С удовольствием!

Нет уж. Решит ещё остаться и в постель ко мне забраться.

– …завтра с утра. На чашку чая.

С мышьяком.

Я отдёрнула ладонь и убрала руки за спину.

Всё, лимит моей вежливости на сегодня исчерпан.

Фиона и Лоран наблюдали за нашим общением и не вмешивались.

И самое главное, вопросов не задавали.

Кажется, поняли, что я не желаю распространяться о делах своих.

– Э-э-э… М-м-м… – озадаченно протянул-промычал Гастон и почесал макушку, явно туго соображая и не понимая, почему я не позвала его на ужин? – Ну-у-у, хорошо, Аврора. Чай, так чай. Я приду к вам утром.

Надеюсь, не в четыре утра.

– Угу. Буду ждать, – ответила вяло и тут же подхватила Фиону и Лорана под руки и потащила их скорее прочь от министерства. И от Гастона подальше тоже.

* * *

Лишь тогда, когда мы оказались в повозке Лорана, я шумно выдохнула, закрыла лицо руками и простонала в голос:

– Всё-ё-о-о пропа-а-ало-о-о!

Лоран выехал с парковки и направился в сторону дома.

Он промолчал. А вот Фиона мягко взяла меня за плечо, чуть сжала и спросила:

– Ава, милая моя, так что произошло? Что сказал министр?

Оторвала руки от лица, всхлипнула и глухо проговорила:

– Замуж меня выдают за какого-то козла с землями! Сказали, выбирай: или замуж, или в Серые пределы!

– За козла?! – рявкнул Лоран. – Он что, оборотень что ли?!

– Святые угодники! – ахнула Фиона. – Это что же делается-то!

– Нет, вы не поняли. Не за козла. Он человек, граф. А козёл, потому что… Ну потому что я не хочу замуж! Потому он и козёл! – дала кривое объяснение и снова всхлипнула. Не было у меня сил нормально объяснять.