На дворе – ранняя зима. А я в таком виде.

– Пиджак дай.

Я поднимаю взгляд с ног и наблюдаю за тем, как Емеля снимает с себя верхнюю одежду. Передаёт её Арсанову, а тот накидывает мне ткань на плечи.

И я знаю, что он скажет.

Это чтобы потом я не жевала сопли, когда буду отсасывать ему.

– Пошли, – кидает мне, уходя вперёд.

И я иду. Хотя сама посматриваю в стороны, ища пути отступления. Вряд ли я убегу от двух здоровых мужиков. Уверена, даже если и сделаю это – Арчи прострелит мне ногу.

Поэтому поднимаюсь следом за ним. Захожу в лифт – доезжаю до четырнадцатого этажа.

Через несколько минут он толкает меня вглубь квартиры.

– Располагайся, – усмехается, и судя по звуку – кидает ключи на тумбочку в прихожей. Я запоминаю. – И будь как дома!

Попробуй здесь быть дома, когда за твоей спиной стоит человек, что заставил меня отсосать ему перед человеком, что долгое время бил меня.

– Я искупаться хочу, – говорю нерешительно. – Можно?

Я вся липкая. И грязная. Хочу вымыть рот с мылом.

Поэтому скидываю чужой пиджак. Хватаю покрывало с дивана, хоть мне и не разрешают.

– Вторая дверь.

Я сразу вижу две двери. Подхожу к одной из них. Открываю и захожу внутрь. Закрываюсь на замок. Снимаю с себя колготки и дёргаю за ошейник. И снять не могу его.

Чёрт!

Ладно, искупаюсь так, а потом… Попрошу снять его.

А пока отодвигаю штору в сторону и наступаю одной ногой в ванну.

И тут же застываю.

Когда чувствую ногой совсем не холодную сталь.

Опускаю взгляд вниз, а там…

Змея.

Что тут же обвивает мою ногу.

Я застываю и боюсь пошевелиться. Ладони потеют, воздух из лёгких пропадает. Как и голос, который вместо того, чтобы закричать, издаёт жалобное:

– А-арчи?

Я в оцепенении смотрю за тем, как извивающаяся змея обвивает стопу. Голень. И ползёт дальше.

Если я откину её, она укусит меня?

Что он сделает, если я спихну её? А умру ли от укуса? Она ядовитая? Откуда она вообще здесь??!

А если я закричу? Этот подонок ведь за стеной меня не слышит!

Но я сдыхать не хочу! Противная змеиная чешуя скользит по телу и меня передёргивает.

А я вою. В панике. В истерике.

- Арсанов! – повышаю голос.

Змея резко отрывается от моей ноги и зависает в воздухе. Смотрит на меня своими жёлтыми глазами и высовывает язык.

Я медленно задыхаюсь.

И плачу. Как истеричка.

Кто вообще любит змей? И кто их не боится? Даже если такие люди и существуют – я не в их числе!

Поэтому реву. Прижимаю руки к груди и в панике снова зову бандита.

- Арчи, помоги!

Сердце быстро бьётся в груди, из-за чего, казалось бы, сейчас оглохну.

Не замечаю из-за его биения тяжёлые, но медленные шаги.

Змея снова припадает к коже и скользит выше, по бедру. Медленно, словно испытывая мои нервы на прочность.

– Чего разоралась? – я не выдыхаю, когда слышу этот голос.

– Т-тут, – мне резко становится плохо. Ещё немного и я отрублюсь. – З-змея. И о-она… Ногу мою…

– Двери открой, – следует ледяной приказ.

А я и шевельнуться не могу. Заплаканными глазами смотрю на маленькую головку, что останавливается, когда слышит голос психопата. Или не от этого?

Снова смотрит на меня жёлтыми глазами. Ещё чуть-чуть и у меня пойдёт пена изо рта.

- Валевская, блять, двери открой.

- Я-я н-не могу, – снова забиваюсь в плаче.

- Попробуй.

Я зажмуриваюсь, аккуратно поднимаю ногу и, скользя по плитке, отодвигаюсь от ванны назад. Поднимаю захваченную ногу в плен и реву.

Я умру. Точно умру.

И точно это понимаю, когда она начинает шипеть на меня.

- Я-я сейчас, – стараюсь взять себя в руки. Ставлю стопу на пол и визжу, когда змея обвивает бедро. Мама, я так боюсь, что она сейчас залезет не туда куда надо… И ведь она всё ближе и ближе.