— Да не пью я!

— Я слышал и видел.

— У нас был вечер лечения сердечных ран.

— Чего?

— Ну, мою подругу бросил парень, мы все собрались на взаимопомощь у меня и лечились.

— Чем? Шампанским? — удивляюсь я.

— Ну как бы да, а что?

— Да ничего и сколько вас было?

— Вначале двое, ну и сама несчастная жертва, потом подошла Юлька, затем Надя, потом ... Что ты пристал ко мне?! — взрывается Марта.

— А кем ты работаешь? — становится интересен мне вопрос трудоустройства моей будущей жены.

— Я — тамада, — гордо отвечает Марта, а я скриплю зубами.

— Нужно срочно уволиться, — говорю ей.

— Нет!

— Да! И это не обсуждается! Моя жена не должна скакать по чужим банкетам и праздникам, тем более мы уедем из страны.

— Я не скачу! — возмущенно кричит Марта и на нас начинают оглядываться.

— Нет, я сказал, — обрываю ее я, — Или твой отец никуда не поедет!

— Да ты деспот! — уже тише восклицает Марта и замолкает, я даже слышу, как стукаются друг об друга мысли в ее голове.

— Как можно было с золотой медалью стать тамадой? — спрашиваю ее.

— А вот так, Русацкий, — тихо огрызается Марта.

— Ты же вроде хотела поступать на психолога?

— Я поступила.

— А потом?

— Суп с котом, — ворчит она, — Ладно, я уволюсь, но нам надо на что-то жить.

— Я уже сказал, что вы с отцом на моем обеспечении.

— Мне каждый раз у тебя спрашивать денег на воппер ролл? — возмущается Марта.

— На что? — поднимаю удивленно брови.

— Проехали, — смиряется девушка, но ненадолго.

— Я тебе дал карточку, ей и пользуйся.

— Я могу покупать все, что захочу? — щуриться Марта.

— Почти, — с осторожностью отвечаю ей, — В разумных пределах.

— Мне нужно отчитываться в своих расходах?

— Нет, — говорю ей честно, так как буду видеть все ее покупки в специальной программе банка, вплоть до зубочисток.

— Класс, — улыбается она, — А там много денег?

— Марта! — возмущаюсь я.

— Жаль, я думала много, — печалится она, чем выводит меня из себя еще больше, — Хотела меховое манто купить и разрезать его на видеокамеру.

— Зачем? — вновь впадаю я в ступор.

— Чтобы остальные не покупали, не убивали ради шуб бедных животных.

— И где логика? — я честно не понимаю, как это купить шубу, разрезать на камеру, чтобы никто больше не купил.

— Я же говорила, что ты зануда, — встает со вздохом из-за стола Марта, делает шаг и вспоминает про свои сапоги. Тяжко вздыхает, но упорно отрывается от стола, — Я в туалет и поедем.

— Ну-ну, — смотрю ей вслед, как она дефилирует между столиков в конец зала. Что такое воппер ролл вообще? Задаюсь вопросом и достаю телефон, вбиваю название в поисковик и шумно вздыхаю, ну, конечно, фастфуд, как я сразу не догадался.

Расплачиваюсь за еду и выхожу на крыльцо Вареничной. На улице такая жара, что плавится все вокруг. Становится жарко в пиджаке, и я его снимаю, вещая на руку. Представляю, как хорошо Марте в кожаных шортах и лакированных сапогах на такой жаре, усмехаюсь и иду к машине. Сажусь, включая кондиционер и смотрю за выходом Марты из кафе. Она идет, щурясь от палящего солнца, а я думаю о том, что Марту даже искать не пришлось. Когда вспомнил про нее, не знал, может она уже замужем, детей полный дом. Подъехал к ее дому и стоял у машины, пытаясь припомнить какой у нее подъезд. Может она здесь уже не живет давно, но узнал сразу, как только она вышла из подъезда с этими своими пакетами с мусором. Ничуть не изменилась, такая же маленькая, худенькая, разве что округлилась в нужных местах, что я сегодня успел оценить во всей красе.

— Почему у тебя все время открывается рот, Русацкий, когда ты наблюдаешь за мной? — произносит Марта, плюхаясь на сидение в машину. Я машинально подбираю челюсть, которую снова уронил, пока смотрел, как она идет к машине виляя бедрами.