- Чего тебе, Черепашка?

- Разговор есть!

- Потом! Я устал.

- Потом я уеду!

- Что, завтра уже? Я и забыл.

Мне показалось, или за дверью пробормотали что-то вроде «наконец-то»?

- Так выйдешь или нет?

- Рин, ты меня утомляешь. Что такого срочного посреди ночи?

Я вдруг смутилась. Ну что я правда прицепилась к нему как репей и выспрашиваю… Но любопытство было сильнее.

- Расскажешь, куда ездил?

Кажется, это был неправильный вопрос.

- А на шее тебя не покатать? Спокойной ночи, Черепашка!

Тогда я решилась и вытащила туза из рукава.

- Меняю дашь на дашь! Или ты не хочешь узнать, зачем сюда утром приезжал всадник с королевским гербом?

Кажется, я смогла-таки его удивить. Уже закрывшаяся было дверь отворилась, и я увидела уставшее и перепачканное в дорожной пыли лицо Рона. Против обыкновения, его волосы не были прилизаны и приглажены, а торчали из хвоста в полном беспорядке. Он смерил меня внимательным взглядом с головы до ног. Я упрямо выдержала этот взгляд, вздёрнув подбородок.

- Ну заходи, - буркнул Рон. Посторонился и пропустил меня в комнату.

7. Глава 7

Я даже не ожидала от него такого великодушия. Когда перешагивала порог, увлечённо вертя головой по сторонам, возникло такое чувство, как будто меня запустили в лавку со сладостями и разрешили брать всё, что душе угодно. Рон увидел мою сияющую физиономию и поморщился.

Это была идеально чистая и аккуратная комната. Мне в моей такой порядок даже не снился, если честно.

Чёрные каменные стены и светильники в виде ледяных роз были как везде в замке. Зато на полу лежал бежевый пушистый ковёр с длинным ворсом – я едва удержалась, чтобы не скинуть домашние туфли и не пройтись по нему босиком. Словно по линеечке застеленная коричневым покрывалом широкая кровать с деревянными спинками, напротив – платяной шкаф из ореха с графскими вензелями на дверцах. У высокого окна – письменный стол. А на нём – книги, книги, книги… много книг. Ровненькими такими стопочками, ни листочка не выбивается. В изящной плетёной корзинке – пергаментные свитки. Чернильница и письменный прибор.

И разумеется, нигде ни пятнышка. Я сокрушённо вздохнула.

Пахло тут тоже как-то по-особому. Старой бумагой, терпкими травами, а ещё чем-то… сладким?

Я подозрительно принюхалась… и увидела, что из-под кровати высовывается лукошко, застеленное красно-белой клетчатой салфеткой.

Пирожки миссис Торнвуд!! Я частенько наведывалась к ней за такими.

Ого! Неужели у нашего чопорного лорда Винтерстоуна обнаружилось-таки слабое место?

Рон проследил за моим взглядом и раньше, чем я открыла рот, чтобы высказаться на эту тему, задвинул лукошко ногой подальше. Вид у него при этом был донельзя рассерженный. Кажется, ему было неприятно, что я узнала его маленький секрет, и я воодушевилась.

- Ну что, раз уж мы теперь дружим, не расскажешь, где пропадал весь день? – весело начала я, прохаживаясь по комнате с довольным видом.

- Ты первая, - буркнул он и плюхнулся на кровать, сбрасывая ботинки. Аккуратно отставил их подальше от ковра. Он не стал оспаривать моё смелое утверждение, что мы теперь дружим, и мне вдруг стало очень хорошо.

Рон растянулся на кровати, зевая, а я в который раз удивилась, какой же он длинный. И ведь ему всего четырнадцать, растёт же ещё! Что дальше будет – потолок станет головой подпирать? Потом он перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку – наверное, устал, бедный… Мне стало ещё любопытнее, где же он шатался весь день. Но прежде я должна была прояснить одну вещь.

- Хм… а вдруг я тебе как дурочка всё расскажу, а ты меня надуешь и не станешь потом?..

Он приподнял голову с подушки и зыркнул на меня с раздражением.