Использование ограниченных ресурсов в условиях неограниченных потребностей неизбежно влечет за собой ограниченную оптимизацию – максимизацию ценности, определяемую условиями, которые существовали на момент совершения выбора. В любой момент времени использование редких ресурсов для осуществления любой заданной цели является затратным, поскольку одни и те же ресурсы не могут одновременно использоваться для иной задачи. Знаменитое высказывание Эйзенхауэра является примером признания издержек выбора:
Каждое произведенное ружье, каждое военное судно, каждая запущенная ракета в конечном итоге – это кража у тех, кто голодает и не накормлен, у тех, кто замерзает от холода и не имеет одежды. Этот мир оружия растрачивает не только деньги, – продолжал он. – Он растрачивает силы наших рабочих, способности наших ученых и надежды наших детей.
Оружие – необязательно та вещь, на которую нельзя тратить деньги. Утверждение Эйзенхауэра тем не менее верно: триллион долларов, потраченный на защиту от баллистических ракет, – это триллион долларов, не потраченный на другие нужды[27]. Пример полезен потому, что он акцентирует внимание на том, чьи издержки выбора мы должны рассматривать. Кто принимает решения? Кто осуществляет выбор? Одним из ограничений, при котором осуществляется скорее общественный, чем частный выбор, оказывается то, что не всегда возможно опросить всех членов общества относительно альтернативной стоимости вооружения. Мы, кроме того, ожидаем получить целый спектр индивидуальных оценок. Как мы будем их сравнивать? Просто ли просуммируем их и сравним их ценность с ценностями других альтернатив? Но кто подсчитает альтернативы? Это не просто сложные вопросы – это возникающие в реальности вопросы. Они показывают то, что издержки упущенной выгоды связаны с теми или иными лицами, принимающими решения; они показывают, что определенные люди могу быть заинтересованы в том, чтобы становиться лицами, принимающими решения; они показывают то, что другие люди могут оспорить право на принятие решений или присвоение такого права. А что случится, когда условия, при которых принимаются решения, изменятся? Одним из условий принятия решений является само лицо, принимающее решения. Если его заменить, изменится и оценка альтернатив. Выбор мамы отличается от выбора папы. Республиканская партия выбирает иначе, чем демократическая партия. Просто признание того, что существуют альтернативы, из которых следует выбирать, может изменить чье-либо суждение. «Разве я не уничтожаю своих врагов, когда превращаю их в своих друзей?» – таким вопросом задавался Авраам Линкольн.
Мы узнаем, что принцип упущенной выгоды касается множества тонких философских моментов. Будничные вопросы, касающиеся денег, с которыми широкие массы обычно и ошибочно связывают сферу экономику, лишь небольшая их часть. Как оказывается, экономика тесно связана с вопросами свободы – например, с вопросом о том, кто имеет право выбирать и из каких альтернатив. Мы также узнаем, как указывает экономист Пол Хейне, что «издержки упущенной выгоды» является понятием, связанным с действием, решениями, выбором, а не вещами[28]. Казалось бы, бейсбольный мяч стоит десять долларом. Но нет! Он «стоит» не десять долларов, а все, что можно было бы приобрести на эти десять долларов сейчас (текущее альтернативное потребление) или в будущем (отложенное потребление). Деньги служат лишь средством передачи между двумя возможными действиями. Что еще важнее: одна из альтернатив состоит в том, чтобы вообще ничего не покупать, а сделать пожертвование на благотворительность, так что получатели смогут принять свои собственные решения.