– Ты так до утра будешь стоять? – начиная закипать, произнес отец.

Лупе покачал головой.

– Тогда говори!

– Что говорить?.. – промямлил он.

– Так, мать… – выходя из себя, сказал отец, – ну-ка, неси мне ремень.

– Не надо ремень! – воскликнул Луппе. – Я все расскажу.

На несколько секунд в кухне повисла тишина, было слышно, как тикают в зале часы.

Луппе собрался с духом и произнес:

– Мишка Зин пригласил мультики смотреть, и я пошел…

– Без спросу?! – сказал отец.

Луппе кивнул.

– Я взял твои часы, чтобы время посмотреть…

– Посмотрел?

Луппе покачал головой.

– А чего?

– Не умею.

Отец глубоко вздохнул.

– А брал зачем?

– Думал, смогу, – на мгновение задумавшись, ответил Луппе.

– Ну и где часы? – все сильнее хмурясь, спросил отец.

На глаза Луппе навернулись слезы.

– Мальчишка забрал… я его поп-п-просил время с-с-сказать… часы пок-к-казал… а он забрал, – захлебываясь от слез и соплей, произнес Луппе, – прут-т-том ударил и з-з-забрал, а я в грязь уп-п-пал.

– Ладно, с пацаном этим завтра разберемся, никуда он из деревни не денется, – сказал отец, – а с тобой вот как поступим: то, что правду сказал – хорошо, а за то, что без спросу ушел, а потом от матери бегал, – получишь свое.

Отец поднялся с табуретки, взял Луппе за плечо и повел в зал. Двери закрылись, и в течение нескольких секунд из комнаты доносились крики.

Луппе выбежал из зала как ошпаренный, он влетел в свою комнату и захлопнул за собой дверь. За ним быстро пошла мать.

– А ну стой, Сальма! – остановил ее муж. – Пусть подумает, чтоб не повадно было!

Мать остановилась и тяжело вздохнула.

– Сам виноват… – пробормотал отец и, взяв с полки пачку беломора, вышел в сенки.

Мать тихонько приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Луппе сидел на кровати и шмыгал носом. Она быстро зашла в комнату, обняла сына и поцеловала в лоб.

– Мы все за тебя переживали, – произнесла она, – я места себе не находила. Никогда так больше не делай, а на отца зла не держи, он за дело… Спать ложись… вещи завтра постираю.

Выйдя из комнаты, она закрыла за собой дверь.

Луппе немного успокоился, снял рубашку и, стащив с себя штаны, бросил на стул. Из кармана выпало несколько конфет. Луппе поднял их с пола и положил на кровать. Выбрав самую большую, он забрался под одеяло, развернул обертку и с упоением откусил половину. Шоколадный вкус конфет мгновенно отвлек Луппе от мыслей, связанных с бедами прошедшего дня, исцеляя раны детской души. Луппе очнулся после того, как слопал все без остатка. На подушке лежали разноцветные обертки. Луппе аккуратно их разгладил, достал из комода жестяную банку и добавил к своей коллекции новые фантики.

Луппе выключил свет и выглянул в окно. На улице было темно хоть выколи глаз, и лишь тусклый полумесяц отбрасывал свой свет на кровать, забравшись в которую Луппе сладко засопел.

В тот день все шло как обычно, Луппе, по обыкновению, позавтракал, погулял по двору, сходил на огород за ревенем и зашел в дом поиграть с кошкой. Сидя на полу в зале, он дергал за нитку, к которой был привязан бантик из бумаги, доводя кошку до исступления. В комнату вошла мама и, подойдя к календарю, оторвала очередной листок.

– Завтра первое сентября, – сказала она, – а это значит…

– Что? Что это значит? – с интересом спросил Луппе.

– Это ты мне скажи, что это значит. Разве ты забыл, что первого сентября все дети идут… Куда?

– Куда? – с еще большим интересом спросил Луппе.

– В школу, Луппе, все дети идут в школу, – улыбнувшись, сказала мама.

– И я тоже пойду в школу? – спросил Луппе, замерев в ожидании чего-то невероятного.

– И ты тоже… – ответила мама, – посмотри, какую форму я тебе купила… и ранец.