Оставшиеся в живых члены команды, лишившись офицеров, впали в панику и стали неуправляемой толпой. Одни пытались спустить на воду шлюпки, другие в страхе забились по углам в надежде пережить атаку, а третьи открыто призывали выбросить белый флаг и сдаться на милость победителя.

Наблюдая за этой сценой с мостика, «мистер суровость» презрительно сплюнул: «Сухопутные крысы». Он обернулся к Раулю, который и сам не был образцом для подражания. Как и большинство команды, он никогда не участвовал в реальных боях, и теперь, оказавшись среди крови, разрушений и каждую минуту рискуя собственной жизнью, Рауль почувствовал оцепенение.

Понимая состояние своего молодого друга, «мистер суровость» подскочил к нему и как следует встряхнул за плечи: «Давай, малыш, твой звездный час настал».

– Что?! О чем ты говоришь?

– Только ты из всех оставшихся можешь заменить старшего офицера, – быстро ответил «мистер суровость».

Рауль находился в плену сомнений.

– Нет, у меня не получится, я всего лишь…

«Мистер суровость» снова бесцеремонно встряхнул его и пристально посмотрел в глаза.

– Доверься интуиции и чувствам, делай то, что подсказывает внутренний голос.

Весьма банальная реплика, но как ни странно она успокоила Рауля. Он почувствовал, как мандраж, охвативший его с началом атаки, начал отступать, а на смену пришли уверенность и хладнокровие, а также четкая картина дальнейших действий.

– Идем, – обратился он к «мистеру суровость», – нужно восстановить дисциплину и подготовиться к бою.

Его голос звучал твердо, а лицо превратилось в каменное изваяние, на котором не отражалось ни единой эмоции, кроме решительности и железной воли.

Рауль быстро спустился на палубу и оказался среди хаотично бегающих матросов, которые не обращали на него никакого внимания. «Мистер суровость» неотступно следовал за ним.

– Господа, – отчетливо и громко произнес Рауль, обращаясь к матросам, охваченных паникой, – капитан и первый помощник убиты, беру командование на себя, слушайте мой приказ…

Один из матросов, находившийся рядом с ним, грубо толкнул его плечом, проходя мимо. – Да пошел ты, щенок, я не собираюсь подыхать ради…

Он запнулся, не успев договорить до конца, и плавно начал оседать на палубу. «Мистер суровость» в этот момент резким движением руки извлекал шпагу из его тела, после чего второй рукой достал пистолет и, взведя курок, угрюмо окинул окружающих.

– Кто еще желает высказаться?

Остальные матросы замерли от неожиданности и боялись пошевелиться. Никто не горел желанием идти наперекор воле этого грозного человека. Наступил момент истины, когда искру паники можно было потушить лишь жесткой волей, либо она разгорится еще ярче и сожжет дотла все вокруг.

«Мистер суровость» склонил голову к уху Рауля.

– Вперед, малыш, они твои.

Рауль, приободренный подобной поддержкой, воспрял и расправил плечи.

– Зарядить оставшиеся орудия книппелями, право руля, идем прямо на них.

Матросы продолжали стоять в нерешительности.

– Вам что, нужно повторять дважды? – угрюмо рявкнул «мистер суровость» из-за спины Рауля и сделал выстрел в воздух. Других аргументов не требовалось, вся палуба моментально превратилась в муравейник, где каждый в соответствии со своими обязанностями кинулся исполнять то, что требовалось лично от него, дабы приказ Рауля в целом был исполнен.

– Потушить огонь, – директивно произнес Рауль к нескольким персонажам, которые продолжали стоять на месте, очевидно балансируя между остатками паники и необходимостью исполнить приказ. Получив четкое указание, они отбросили последние сомнения и влились в общую суету.