Грязно выругавшись, Сергей вышел из неё и провалился по колено в снег. Тот щедро набился в итальянские туфли и начал таять. Он выругался ещё раз, подумав, что, наверное, действительно сошёл с ума, раз притащился сюда и теперь, стоя по колено в сугробе, чувствует, как замерзают его мокрые ноги.

Тем не менее он заставил себя обойти джип, на каждом шагу проваливаясь по колено в снег, и осмотреть машину со всех сторон. Правая сторона джипа полностью съехала с колеи и глубоко увязла в сугробе. Мороз усиливался, а ветер, протяжно завывая, нёс смертельный холод.

Чувствуя, что основательно озяб, мужчина залез в машину и вытащил окоченевшими пальцами из чёрного кожаного портфеля сотовый телефон. Судя по значку в верхнем левом углу дисплея, связь в этой зоне отсутствовала. Хромов попытался завести машину, но та заглохла намертво. Он достал карту, посветив дисплеем телефона, определил, что до нужного места идти ещё около сорока километров.

Окончательно замерзнув в выстывшей машине, чувствуя легкое покалывание от холода на лице и стуча зубами, он ощутил страх от мысли, что рискует здесь замерзнуть насмерть. Мужчина нервно дернулся, достал из картонной упаковки коньяк и щедро отпил из горла бутылки. Блаженное огненное тепло разлилось по телу, разгоняя по венам кровь. На душе потеплело. Он поднял воротник каракулевого пальто, опустил уши у шапки, тоже из каракуля, и, сделав еще один мощный глоток, вышел из машины навстречу завывающему ледяному ветру. Перекинув через плечо сумку с бутылкой в руке, Хромов направился пешком прямо по колее.

Через двадцать минут пути ему подумалось, что еще вчера утром он спокойно пил кофе в дорогом офисе в роскошном бизнес-центре класса «А», а сегодня идет в седьмом часу вечера по сибирской заснеженной дороге неизвестно куда. Алкоголь согревал тело, пусть и ненадолго, ослаблял тревогу. На мгновение ему стало смешно.

Последний раз Сергей шел навстречу судьбе почти двадцать пять лет назад, когда убежал из дома – от вечно пьющего отчима, от равнодушного взгляда матери, от побоев и унижения. Тогда ему повезло: его быстро отправили в дом для беспризорных. Он не успел стать ни преступником, ни наркоманом. Он сам строил свою жизнь. А теперь вот снова, почти навстречу судьбе.

Неожиданно жёлтые мощные фары на миг ослепили его. Навстречу, по снегу, недалеко от дорожной колеи летел снегоход.

Сергей замахал руками, подумав, что его обязательно должны заметить.

– Я здесь! Ээээйй! Здесь! – закричал он, не чувствуя, как морозный воздух обжигает горло, перекрикивая завывания леденящего ветра.

Снегоход сделал круг и, развернувшись, направился в его сторону. На снегоходе сидел человек, закутанный в тёплую дублёнку, меховую шапку с очками от ветра и шарф, закрывающий лицо. Притормозив, человек осмотрел Сергея.

– Вы что, так хотите заработать побольше денег, что готовы замёрзнуть насмерть? – спросил незнакомец строгим женским голосом, приспустив шарф и обнажив женский полуовал лица.

Сергей проследил её укоризненный взгляд до коньяка и торопливо отбросил бутылку в снег.

– Садитесь, – скомандовала она, протягивая ему шарф с запасными перчатками. – И закройте лицо.

Через двадцать минут они припарковались у двухэтажного кирпичного домика.

За это время Сергей успел замёрзнуть настолько сильно, что стал проваливаться в сон. Крепко обняв за талию спасительницу, он чувствовал, как мышцы деревенеют от холода, начав судорожно с болью сокращаться, лёгкие отказывались дышать, обжигаемые морозным воздухом.

Кое-как стащив его со снегохода, женщина полуволоком затащила его в тёплый дом, оставив на подогреваемом полу в коридоре.