– Две заправки, – констатировала я.

– Возможно, там она и встретилась с тем, кому передала Блокнот.

– Как давно вы об этом знаете?

– Со вчерашней ночи, – сказал Смит. – Поскольку нас не было, агенты решили проявить инициативу и проехались по этому отрезку, проверив наличие камер на этих заправках. На одной из них камеры оказались муляжами, на другой они были настоящими, но увы, они не хранят записи дольше семидесяти двух часов.

– На этом, как я понимаю, инициатива ваших агентов и закончилась.

– Боюсь, что так, – сказал Смит. – Ситуация была слишком неопределенная.

– Я поеду туда и поговорю с людьми, – сказала я.

– Прошло больше, чем полгода.

– Может быть, кто-то что-то и вспомнит, – сказала я. На самом деле, это маловероятно, но сидеть на месте и вообще ничего не делать было невыносимо. – Вы вообще спали этой ночью, Эллиот?

– Нет, – сказал Смит. – Я принимал дела, входил в курс дел. Новый кабинет министров урезал нам финансирование втрое.

– Да что они себе позволяют, – возмутилась я. – Как мы будем делать свою работу без денег? Мы еще и самолет в Техасе оставили и вряд ли снова его увидим…

– Самолет меня сейчас волнует меньше всего, – сказал Смит. – Мы провалились, мисс Кэррингтон. Теперь они попытаются согнуть нас, как захотят.

– Мы? – я насмешливо изогнула бровь.

– Это была моя ошибка, но сейчас это уже совершенно не важно, – сказал Смит. – Или вы думаете, кому-то станет легче, если они уволят еще и меня?

– Может быть, мне и стало бы, – заметила я.

– Тогда мы можем потерять контроль над расследованием, – сказал он.

Если мы вообще хоть что-то контролируем в этом странном процессе, который и расследованием-то можно назвать с большой натяжкой. Пока тот, кого я не знаю, переигрывал нас вчистую. Он сделал все, что захотел, а мы получили и смогли уничтожить Блокнот только потому, что он нам это позволил. Но никто не безупречен, и он должен был допустить хотя бы одну ошибку, которая позволит нам к нему подобраться.

Осталось только найти эту ошибку.

И подобраться.

И снести его чертову башку моим чертовым топором.

– Не напрягайтесь лишний раз, Эллиот, – сказала я. – Я просто подтруниваю. Нет никакого смысла, чтобы кабинет министров сожрал еще и вас.

– И пока я еще не сожран, давайте с вами прокатимся, – предложил Смит.

– Куда?

– На заправку, – сказал он. – Точнее, на две заправки.

– Я всегда говорила, что ваши служебные «эскалейды» слишком много жрут, – сказала я. – Вы на самом деле верите, что мы там что-нибудь найдем?

Он пожал плечами.

– Других зацепок у нас все равно нет.

– Я могла бы и сама, – сказала я. – Не думаю, что у директора агентства нет каких-то более других дел.

– Интуиция подсказывает мне, что это расследование имеет наивысший приоритет, – сказал Смит. – По крайней мере до тех пор, пока нам его не зарубили.

– А есть такая вероятность?

– Скажем так, есть определенные предпосылки так думать, – сказал Смит. – Новый министр финансов от нас не в восторге.

– Вам он тоже не представился? Или вы не имеете права об этом говорить?

– Они решили сохранять инкогнито, – сказал Смит. – Не знаю, как долго это у них будет получаться.

– Как это вообще работает? Они хоть сами-то друг друга знают? А их подчиненные? Непосредственные помощники?

– Шила такого размера ни в каком мешке не утаишь, – согласился Смит. – Давайте просто немного подождем и увидим, куда это все приведет.

– Жаль, что с другими проблемами этот подход не срабатывает.

На самом деле, ситуация была не такая уж из ряда вон выходящая. Большинство населения нашей страны было уверено, что всеми делами заправляет теневое правительство, но понятия не имело, как именно оно выглядит и кто в него входит. И мы, теневые служащие, теперь тоже присоединились к этому большинству.