или The New York Times. Во время поездок в Ель и Джорджтаун, он заходил с ребятами в бары по вечерам, даже хотя он не пил. После сокрушительного поражения Морской академии в Анаполисе Трамп попытался поднять боевой дух команды. По дороге обратно в Нью-Йорк он попросил товарища по команде завернуть в универмаг Монтгомери Уард, где Дональд купил клюшки для гольфа, метки для мячей, и десятки мячей, которые они взяли с собой на утес, выходящий на бухту Чизапик. Трамп схватил клюшку и ударил несколько мячей в воду, предлагая своим товарищам по команде присоединиться. После того как все мячи ушли в воду, Трамп и другие игроки сели обратно в машину, оставив все клюшки для гольфа на обочине дороги.

Несмотря на все веселье, которое, как казалось, он проводил со своей командой, Трамп также распространял вокруг себя в Фордеме неугомонность, как будто репутация школы и ее традиции не соответствовали его стандартам. Брайан Фицгиббон, который жил рядом с Дональдом в Квинсе, иногда ездил в школу вместе с ним в машине Дональда и никогда не думал о том, что Трамп «был хоть сколько-нибудь привязан к Фордему. Благосостояние его семьи и тот факт, что он не был католиком, могли заставить его чувствовать свое отличие от других». Трамп, по его словам, иногда жаловался, что «там слишком много итальянских и ирландских студентов в Фордеме», утверждение, которое поразило Фицгиббона как «элитистское». Фицгиббон подозревал, что отношение Трампа отражало его мнение, что он всегда будет принадлежать к школе Лиги плюща. После своего второго года обучения Трамп исполнил свое желание, перейдя в Университет Пенсильвании. Он оставил Фордем позади, даже не попрощавшись со своими приятелями по игре в сквош.

Трамп приехал в Уортонскую школу Университета Пенсильвании осенью 1966 года, словно был в сильной спешке. В крошечном отделе недвижимости школы хвастовство Трампа выявилось с самого начала. Парень с большой белокурой копной волос рассказывал одноклассникам, что он будет следующим Биллом Зекендорфом, застройщиком Манхэттена, который однажды владел Крайслер Билдинг и приготовил землю для штаб-квартиры ООН (и кто также был сыном главного строителя). Трамп пообещал, что он будет сильнее и лучше Зекендорфа.

Два года Трампа в уединенной школе Лиги плюща со школой магистратуры в сфере бизнеса были единственным временем, когда он не жил в Нью-Йорке, но даже тогда он часто возвращался домой на выходные, чтобы поработать со своим отцом. Трамп изначально рассматривал Уортон как место, чтобы получить напыление престижа. «Наверное, самое важное, что я узнал в Уортоне, что не следует слишком сильно впечатляться учеными степенями», – говорил Трамп. «У меня не заняло много времени осознание, что нет ничего особенно удивительного или исключительного в моих одноклассниках, и я был очень даже конкурентоспособен. Другой важной вещью, которую я получил в Уортоне, была Уортоновская степень. По моему мнению, эта степень особо ничего не доказывает, но многие люди, с которыми я веду дела, относятся к ней серьезно».

Но даже сам Трамп относился к Уортону очень серьезно. Уортон стал тем именем, которое можно случайно обронить, другое «лучший» для того, чтобы отполировать бренд Трампа. Со временем, Трамп хвастался тем, что был лучшим студентом среди 333 его одноклассников в Уортоне, даже утверждая, что был самым первым в классе. Но Трамп не включен в почетный список, напечатанный в Daily Pennsylvanian, студенческой газете, и одноклассники не вспоминают о нем, как о выдающемся студенте. «Трамп не был тем, кого бы вы назвали «интеллектуалом», – говорил Луис Каломарис, его одноклассник. – «Он не был глупым. У него была своя определенная заинтересованность. Я не думаю, что он когда-либо готовился к экзаменам. Трампа интересовали продажи и кредитные сделки… Он делал ровно столько, сколько того требовала программа». Трамп жил в скромной квартире за счет кампуса и большую часть выходных проводил вне города. Его не замечали на внешкольных мероприятиях. Многие одноклассники его совсем не помнят.