– А вот и ты, ня! Я поймала оленя, ня! – радостно воскликнула она, подскакивая от нетерпения. – Я не знала, что ты любишь, ня, поэтому приготовила несколько блюд, ня.

Вдруг её носик затрепетал, и она, принюхиваясь, подошла ко мне почти вплотную. Её весёлое выражение сменилось легкой хмуростью.

– От тебя странно пахнет, ня, – сказала она с лёгким укором, глядя мне прямо в глаза.

Её слова вызвали у меня интерес. Она что-то почувствовала? Как? Я ведь недавно тщательно вымылся у колодца. Возможно, запах пропитал одежду?

– Да? И чем же от меня пахнет? – спросил я, тепло улыбаясь и наклоняясь ближе.

Она немного замялась, будто желая сказать, что от меня пахнет другой женщиной, но вместо этого выбрала другие слова:

– Думаю… духами, ня.

– Хмм, вот как? Странно, ведь я только что мылся у колодца. Как ты вообще что-то улавливаешь? – спросил я с лёгким интересом.

Я не оправдывался и не врал – зачем? Мы с ней не в отношениях, и её претензии меня нисколько не тревожили. Я просто хотел увидеть, как она на это отреагирует.

Её лицо выдавало бурю эмоций: сначала она нахмурилась, затем глубоко вздохнула.

– У зверолюдей очень чувствительное обоняние, ня. Даже если хорошо помыться, ня, без ароматного мыла слабый запах всё равно остаётся, ня, – наконец пояснила она. На мгновение она замолчала, словно что-то осознав. – Подожди… Ты что, мылся на морозе, ня?! – недоверчиво спросила она, разглядывая меня с ног до головы.

– Хм? Ну да. А что? – пожал я плечами, как будто это было совершенно естественно.

– Ты случайно себе ничего не отморозил, ня? – спросила она, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.

Её удивление было вполне оправданным. Я уже видел подобные взгляды, когда мылся на улице: раздетый до нитки, стоя под ледяной водой, я не ощущал ни малейшего дискомфорта. Наоборот, прохлада казалась мне приятной. Правда, прохожие женщины выглядели смущённо и удивлённо, особенно когда их взгляды задерживались ниже пояса.

– Не переживай, – улыбнулся я, стараясь её успокоить. – Моё тело отлично переносит холод.

Ханна протянула руку, взяла мою ладонь и приложила её к своей щеке.

– И правда, ня… Тёплые, ня. Но пообещай, что в следующий раз будешь мыться дома, ня. А то вдруг тебя заклеймят извращенцем, ня, – лукаво улыбнулась она.

Я мягко убрал руку с её щеки, но, не удержавшись, положил её на её пушистую голову и погладил.

– Хорошо, обещаю, что буду мыться только с тобой, – шепнул я с игривой интонацией.

– Ч…что, ня?!

Пока она приходила в себя, я аккуратно потянулся к её мягкому меховому ушку и слегка потеребил его.

– Уня-я-я!

Она вскрикнула, отпрыгнула на пару шагов и прикрыла свои уши ладонями, глядя на меня с явным смущением.

– Не смей трогать уши девушки без разрешения, ня! Сноу – дурак, ня!

Я только рассмеялся и сел за стол, наблюдая, как Ханна пытается вернуть себе невозмутимый вид. Дразнить её оказалось невероятно весело. Возможно, ты будешь моей самой любимой игрушкой, милая Ханночка.

Некоторое время спустя.

– Мммаах, ня, как приятно, ня, – протянула Ханна, блаженно прикрыв глаза. – У тебя просто волшебные руки, ня. Но тебе вовсе не обязательно было делать мне массаж ног, ня.

– Ну, это моя благодарность за великолепный ужин, – ответил я, аккуратно разминая её пальчики.

На самом деле, я преследовал другую цель: сблизиться с ней ещё больше. Физический контакт – один из лучших способов расположить к себе.

– Как прошёл твой день, ня? – спросила Ханна, поглядывая на меня.

– Вполне неплохо. Я зарегистрировался в гильдии и уже успел выполнить четыре задания. Заработал тридцать три медика. Кстати, я хотел бы отдать их тебе, – сказал я, не прерываясь.