Закон-и-Честь! – 5. Реванш Закона Андрей Северский

Благополучно ускользнув от глаз переодетых агентов, миновав кольцо оцепления, беглецы вскоре поймали кэб. Джек продолжал изображать девчонку, а Крейг заботливого папашу. Кэб без особых проблем довёз их до восточной окраины города, выходящей на обширные, теряющиеся на горизонте леса, и высящиеся над волной тёмно-серых деревьев увенчанные заснеженными шапками едва различимые далёкие горы. Восточная часть столицы была на удивление растянутой и разбросанной, густо засаженной фермерскими угодьями, полями, пастбищами и производила впечатление заурядной провинции. Здесь время словно остановилось в прошлом веке. Никаких новомодных штучек типа заправочных водяных колонок для паромашин или электрических столбов на несколько миль вокруг. Чтобы дойти от одного дома к другому требовалось преодолеть по неважным разбитым дорогам не одну сотню ярдов.

Здесь, в самой настоящей глухомани, старинный трёхэтажный особняк-крепость, отданный под городскую психиатрическую больницу, смотрелся довольно самобытно, словно чужеродный нарост на теле. Лечебница располагалась на небольшой возвышенности, окружённой редким, окультуренным парком и высокой, утыканной пиками, оградой из железных прутьев. Путь на территорию больницы шёл через большие кованые ворота. Очертания крытой замшелой черепицей многоуровневой крыши, башенок и шпилей были видны ещё издали. Нет нужды говорить, что психушку все местные жители обходили десятой дорогой.

Возница высадил Крейга с Джеком прямо у ворот. Получил плату и, следуя наставлениям Крейга, отогнал упряжку на противоположную сторону дороги. Там же становился и стал ждать, пока Крейг вернётся. Хотя по его глазам учёный понял, что он, не желая и лишней секунды задерживаться возле столь сомнительного заведения, погнал бы лошадей прочь, без устали пощёлкивая бичом. Крейг видел, как удивлённо расширились его глаза при виде выскочившего из кабины Джека, успевшего скинуть девчачье платье. Но Гордон не скупился, и кучер получил достаточно, чтобы не только ждать, но и не задавать лишних вопросов. Крейг и Спунер остались стоять под накрапывающим дождём на развезённой дороге. Ближайшие городские дома, в основном частные старинные особнячки и фермерские подворья, остались в полумиле позади. Мерсифэйт, собственно, уже находилась за пределами городской черты. Она словно зловещий часовой возвышалась над окрестностями, будто незримо наблюдая за всем происходящим вокруг неё…

Крейг сразу обратил внимание, что ведущая к больничным угодьям дорога была изрядно накатанной. Как предполагал учёный, помимо центральных ворот, в окольцевавшей Мерсифэйт ограде должны быть ещё одни. И соответственно ещё одна дорога, скрытая от посторонних глаз.

Оставшись вдвоём, Крейг и Спунер немедля пошагали к воротам. Прямо за ними располагалась будка привратника. А за железной оградой рвали цепи здоровенные чёрные мастиффы, в шипастых ошейках и с жаждой крови в маленьких злобных глазках. Под лоснящейся шкурой перекатывались литые мускулы, мощные челюсти скалились страшными на вид клыками. Псы, натягивая цепи, вставали на дыбы и безумолчно лаяли на подошедших к воротам людей.

Из строжки немедля выбрался привратник. Дородный детина с плечами портового грузчика и физиономией потомственного каторжника был выряжен в утеплённый сюртук и широкополую шляпу с высокой тульей. На поясе верзилы висела связка ключей.

– День добрый, – неожиданно вежливо поздоровался привратник, бросая цепкий, придирчивый взгляд на посетителей. Он поднял руку, и мастиффы как по волшебству умолкли. Огромные псы, ворча, уселись на землю и принялись с самым независимым видом вычёсывать блох. Они даже не смотрели на стоявших по ту сторону ограды потенциальных жертв. Но Крейг им не очень то верил. Уж больно невинный видок был у присмиревших собак.

– О, добрый день, – тут же расплылся в широчайшей улыбке Гордон. Его пальцы крепко сжимали правую ладошку Спунера. – Мы бы хотели увидеть кого-нибудь из персонала больницы.

– Вам назначено, сэр? – привратник с любопытством уставился на Джека. – Вижу, что вас сюда привело отнюдь не праздное любопытство.

– Да, беда-беда, вы правы, – притворно вздохнул Гордон. – К сожалению, я не записывался на приём и о нашем визите никому не ведомо. Но думаю, что при сложившихся обстоятельствах мне уделят всё же лишнюю минутку.

Привратник с самым важным и серьёзным видом кивнул:

– Верно. Доктор Аткинс никому не отказывает в помощи. Сочувствую вам, сэр. Ваш сын?

– Племянник. Его родители недавно умерли. И я взвалил на свои плечи всю нелёгкую ношу и ответственность за его воспитание. Он мне и вправду очень дорог.

– Я ни капли в этом не сомневался, – сочувственно сказал привратник, понимающе ухмыльнувшись. – Прошу вас, сэр, проходите.

Он зазвенел ключами и приоткрыл врезанную в одну из створок ворот калитку. От взгляда Крейга не скользнуло, что навесы калитки и сам замок были очень прочными и надёжными. Да и вообще окружающая территорию Мерсифэйт десятифутовая ограда из заостренных железных прутьев производила неизгладимое впечатление.

За воротами сразу начиналась щедро посыпанная гравием широкая дорожка, ведущая вглубь двора, прямо к колоссальному зданию лечебницы, возвышающемуся над обильно растущими внутри ухоженными деревьями. Земля вокруг них была усыпана опавшими перепревшими листьями. Мастиффы не обратили на вошедших ни малейшего внимания, всё так же увлечённо занимаясь своими собачьими делами. Однако Крейг, не выпуская руки Спунера, невольно приостановился. Правильно истолковав его замешательство, привратник сказал:

– Не волнуйтесь, сэр, собаки надёжно привязаны. И выдрессированы похлеще, чем в цирке. Мы отпускаем их на ночь. А днём они сидят на цепи. Идите прямо по дорожке и выйдете к парадному входу. Там всегда найдется, кому встретить.

– Благодарю, мистер, – Гордон приложил два пальца к полям котелка. – Вы были очень любезны. Пойдём, Джек. Я познакомлю тебя с очень хорошими людьми. Они непременно помогут тебе.

Спунер радостно гукнул и пустил слюни. Скосив глаза к переносице, он из всех сил лыбился, как самый настоящий дебил. Он старательно переставлял ноги и вовсю размахивал свободной рукой. Правой же он держался за ладонь быстро идущего по дорожке Крейга. Джек полностью вжился в роль сумасшедшего ребёнка. Он непрестанно что-то бормотал под нос, без устали шевелил губами, надувал пузыри. Его глаза, казалось, жили самостоятельной жизнью, то вращаясь как беличьи колёса, то закатываясь уходящими за горизонт солнцами.

Они шли по дорожке, мимо сбросивших листву голых деревьев, скрипя подошвами по мелкому гравию. Дорожка постепенно поднималась всё выше и выше, убегая вверх по склону и покоряя словно срубленный гигантской бритвой пологий холм, на котором и было возведено более двухсот лет назад монументальное строение. Угрюмое, напоминающее замок в миниатюре здание поликлиники надвигалось на них, увеличиваясь в размерах с каждым шагом. Мерсифэйт состояла из трёх этажей и была выстроена в виде буквы П. Парадный вход располагался как раз во впадине, между выдвигающимися вперёд крыльями здания. Двери прятались за поддерживающими козырёк колонами, по обе стороны колон растянулись могучие контрфорсы. В простудившееся, болезненно серое небо устремлялись острые шпили башенок, усеянные многочисленными молниеотводами. Стрельчатые окна были забраны решётками, стены сложены из массивных булыжников, черепичную крышу покрывал мох. Больница одним своим видом вгоняла в ступор, до того зловеще она выглядела, словно старинный дом, населённый злобными призраками из какого-нибудь модного бульварного романчика.

Остановившись перед уводящими вверх, к окованным стальными проклёпанными полосами дверям, ступенями, гости поликлиники несколько неуверенно оглянулись. Правда, Джек не переставал что-то бубнить под нос и похрюкивать, подозревая, что за ними уже давно могли следить. Крейгом же внезапно овладела удушающая паника. Ему резко и категорически разонравилсяих так называемый «план». Какой ещё к чертям план?! Да бежать отсюда надо, бежать без оглядки… Запереть в этих страшных стенах ребёнка? Крейг никогда не был особым любителем детей и знал Джека всего ничего, но ещё крепче сжал его ладошку. Он посмотрел через плечо. Растопырив корявые ветви, деревья настороженно следили за ними. Дождик усиливался, ветер пытался расшевелить намокшую палую листву. И тишина. Абсолютная тишина. Напряжённая, гнетущая, убийственным многотонным грузом давящая на уши. Учёный перевёл взгляд на выросшего перед ними мрачного каменного колоса.

– Спокойно, спокойно, мой мальчик. Всё будет хорошо, – Крейг посмотрел на агукающего Джека и ободряюще улыбнулся. Если их подслушивали с помощью невидимых хитрых приспособлений или же следили, то невидимые наблюдатели ничего не заподозрят. Просто высокий важный мужчина подбадривает своего явно безумного отпрыска. Но Крейг уловил мелькнувшую в глазах Джека горячую благодарность и ощутил усиленное пожатие детских пальцев. Мальчишка всё понял. Он боялся, сильно боялся и слова Крейга истолковал как единственно верные.

Они поднялись по широким растрескавшимся ступеням, и подошли к высоким и широченным двухстворчатым дверям. Крейг прикинул, что без тарана их точно не вышибить. Крепость. Натуральная крепость. Учёный не знал, кто построил эту домину и для каких целей, но сейчас она выглядела неприступным средневековым замком, способным выдержать любую осаду.