– Окей. – Отозвался Уилл, махнув на прощание рукой.

– Бывай. – Кивнул напоследок Питерс.

Эван сделал вид, что протирает кисти, чтобы остаться в аудитории последним и взглянуть на готовую картину мисс Вуд. Та, гордо подняв подбородок, пронеслась мимо него и скрылась из виду.

Когда в аудитории остался только профессор Верзяк и Эван, парень встал со стула, обогнул несколько чужих мольбертов и, наконец, остановился возле картины мисс Вуд. Работа выглядела так, будто девушка корпела над ней неделю, но никак не пять часов.

Поймав себя на этой болезненной мысли, Эван пришел к выводу, что она действительно чрезвычайно талантлива. Увидев всего одну ее работу, он уже преклонялся перед ее даром. И одновременно с тем он успел за это ее возненавидеть.

Всё свободное время, пока Эван отсиживался в хостеле ожидая результатов экзамена, он посвящал поиску работы. Поскольку сомнений в том, что ему уже никак не получить двойную стипендию, не осталось. Сложность состояла в том, что подавляющему числу работодателей требовался опыт, а опыта у Эвана не было ни в чем, кроме изобразительного искусства.

Устав перебирать вакансии, Эван выключил смартфон. Погода стояла отличная, так что он решил пройтись. Покинув душный хостел, Эван побрел в сторону центра, обращая внимание на каждое вывешенное объявление. Здесь их клеили где ни попадя – на фасадах, на столбах и на дверях небольших магазинов.

Вдруг подвернется удача? Иногда очень хотелось верить в счастливые случайности, предначертанные самой судьбой.

Эван несколько часов обходил все попутные торговые точки, интересуясь, не требуются ли им помощники, чувствуя себя всё более паршиво. Идея оказалась провальной. Частные магазинчики и бары в новых сотрудниках на полставки, да еще и без опыта, не нуждались.

Эффект от очарования столицей померк. Эван понимал, что пробыл в Маунтен-Хилле слишком мало и еще ничего по сути не видел, но он не мог избавиться от мерзкого чувства, что чужой здесь. Ненужный. Лишний. И хотя мегаполис предлагал большие возможности для получения удовольствия, Эван не мог себе позволить даже стаканчик кофе на вынос – уж слишком дорого в его ситуации.

Бесцельное шатание привело его на особенно шумную улицу: из-за ремонта дороги здесь вовсю работали перфораторы и пыль летела во все стороны. Ускорившись, Эван попытался проскочить этот отрезок пути, как вдруг в этот самый момент ему позвонила мама. То был ее особый талант – звонить в самое неподходящее время.

Остановившись, Эван замешкался, прежде чем ответить. Он смотрел на экран смартфона с ее фотографией и понимал, что прямо сейчас придется лгать. На душе неприятно поскребло.

Наконец, он нажал зеленую кнопку и как можно более счастливым тоном ответил:

– Привет, мам!

– Сынок, тебя не слышно! – Раздалось в динамике.

Спасаясь от уличного шума, Эван свернул в узкий переулок между домами. В нос сразу ударил запах помоев – здесь расположился целый ряд огромных мусорных баков с жужжащими над ними мошками. Да уж, такое не печатают на открытках.

– Вот так слышно? – Он широкими шагами продвигался вперед, прочь от шума и вони, всеми силами стараясь не вляпаться в полусгнившую кожуру банана или лужу нечистот.

– Да, теперь получше.

– Как ты, мам? Я соскучился.

– Я тоже очень соскучилась, сынок. – Ее голос был мягким и нежным. Она всегда говорила с такой ощутимой любовью, от которой согревалось сердце. Он просто не мог ее взволновать сейчас. – У меня-то всё по-старому. В Нью-Фолле, сам знаешь, никогда ничего не происходит. Конечно, без твоей помощи сейчас трудно обходиться, но мне все постоянно звонят и спрашивают, что нужно, чем помочь.