И Кириг тоже добрый, хотя и выглядит, как отродье завратное, а изъясняется и того хуже. Хороший охранник для купеческого каравана: только глянет – все разбойники врассыпную. Может, потому, что сам он – тоже разбойник еще тот. Вначале он на меня ужас наводил, я не раз Рену сетовал – зачем мы к этому обозу в пути пристроились? И как я удивился, когда увидел слезы на его глазах во время «Песни о Рыцаре и Розе». Конечно, баллада эта печальная, у меня самого во время исполнения каждый раз горло перехватывает – особенно на строчках про бесконечный одинокий путь непрощенного рыцаря, а купцы и вовсе в голос ревут и потом куски жаркого повкуснее подкладывают, а то и монету дать могут. Но чтоб такое страшилище, да расчувствовалось! А потом, когда с ним разговорились, я понял, что даже у чудовищ есть своя боль.
Но самой доброй была она – Афодия… Ее боль даже представить страшно. Она всю семью потеряла во время мора. Муж, брат, родители, дети – двое сыновей и новорожденная дочь… Оставшуюся жизнь Афодия решила Великой Матери Дейре-Ко посвятить, и богиня ей дар дала: находить тех, кому нужна помощь… И нас с Реном она нашла тогда, в лесу, насмерть напуганных и беспомощных… Я едва на ногах мог стоять после лихорадки, а Рен от каждого шороха вздрагивал и за кинжал хватался. Не знаю, что с нами без нее было бы… До сих пор не могу забыть ее рук, теплых и заботливых, ее мягкого голоса. Она часто говорила мне или Рену: «сынок», «деточка», «мой мальчик»… И каждый раз у меня сердце замирало от этих слов. Один раз я случайно назвал ее «мама». И испугался, увидев ее лицо: на нем была такая печаль, такая надежда и такое разочарование… На следующий день мы с Реном ушли. Больно было, но мы понимали: останемся – будет еще больнее. Тогда мне казалось – так правильно. А теперь… Может, тот уход – тоже предательство?
– И все-таки не понимаю, – голос Ирго вернул меня к реальности. – Если бы тебя домой не привели – ты бы бродяжничал так до старости? Без всякой цели, стремлений? Это же пустая жизнь!
– Ага, а что, по-твоему, полная жизнь – дослужиться до Старшего Дворцового Распорядителя? – огрызнулся было я, но, увидев, как вспыхнуло лицо моего нового друга, сказал примирительно: – Прости, я глупость ляпнул… А что касается стремлений… У нас с Реном тоже мечта была. Мы думали, что когда подрастем немного, лет до тринадцати хотя бы, юнгами на какой-нибудь промысловый корабль устроимся… Там морскому делу обучимся, опыта наберемся. А потом и свой корабль как-нибудь раздобудем. И отправимся путешествовать – за Линию, к Соллийскому архипелагу… Будем новые земли открывать; может, вокруг света морем обойдем, как мечтал в свое время адмирал фор Кламенхейм. Будем первыми, кто сможет по Обратному течению сквозь пролив Черный Туннель пройти…
– Нель, это же детский лепет! – Ирго смотрел на меня, как на чокнутого. – Не может быть, чтобы ты о таком серьезно!
– Серьезнее не бывает, – отрезал я.
Потому что это на самом деле было серьезно. Я вспомнил портовые таверны Порт-Геридона и Марфела, рассказы моряков о неведомых землях, которые мы с Реном слушали, забыв рот закрыть. Вспомнил, как мы перечитывали по сто раз украденные из библиотеки книги – отчет о предпоследней экспедиции Кламенхейма за Линию и справочник по навигации. Как могли часами сидеть на пирсе, любуясь стройными парусниками и выбирая, какой у нас корабль будет. Может, такой, как этот барк? Или вон та бригантина? Или даже… И мы глаз не могли оторвать от гордости королевского флота – красавца-фрегата «Стальная Онелла», названного так в честь прабабушки нынешнего малолетнего короля… Вспомнил, как в прошлом году, в последнее лето моей свободы, мы ходили на промысел с марфальскими рыбаками, брались за любую работу – и палубу драить, и сети чинить, и рыбу потрошить – лишь бы в море. А потом, уже в поместье Натаналей, дурея от бесконечной учебы, одиночества и холода, я читал под одеялом книги по астрономии и географии, отчеты путешественников и труды магов, изучавших свойства Обратного течения. Я жил мечтой, пока не понял – бесполезно. Если в будущем я и смогу отправиться в плаванье (а почему бы и нет – моей семье принадлежит торговый флот королевства), то Рена со мной все равно не будет. И сам я к тому времени превращусь в человека, которого новые земли интересуют только с точки зрения выгоды. Такие мысли были хуже Клейма Повиновения, хуже воплей демоницы…