Тем более что вещи покупала не я и сдавать их тоже было не мне. Так что тут гоблин прогадал. Ушёл злой, ни с чем, и его взгляд так и обещал мне кары небесные.

Что прицепился? Первый раз, что ли, его высмеивали? Да нет, конечно, таких безруких белоручек ещё поискать надо. Ему, небось, мамка до школы задницу подтирала. Не думаю, что я открыла этот ящик Пандоры первая.

В любом случае на пару к Адамовне я ввалилась уставшая, довольная, но настороженная. И не зря. На меня волком смотрели десятки пар глаз. Тут, как всегда, аншлаг был…

И, словно царь среди подданных, в самой середине амфитеатра сидел Уваров. Я нахмурилась. Вот гад, пользуется своим положением парня потока. Ну ничего…

Прошла в аудиторию и уселась на свободное место. Как назло, оно оказалось на первой парте. Весь задний ряд был усыпан студентами, а идти в гущу событий мне не захотелось.

Спустя пару минут поняла, что вокруг меня народ как-то рассосался. И вот я сижу одна-одинешенька, как в американских фильмах про студентов-отщепенцев. М-да.

Не то чтобы я сильно переживала по этому поводу. Всё-таки детей тут я ни с кем крестить не собиралась, но внутри неприятно царапнуло. Многим из одногруппниц я помогала собраться на важные свиданки и мероприятия.

Бесплатно и бескорыстно решала вопросы и давала промо на распродажи. А ещё мы иногда собирались все вместе в боулинг, и группа у нас была, по сути, нормальная.

Не горой друг за друга, но вполне дружная. По большей части. Но вот Уваров решил снизойти до простого народа, вытащить свою задницу из мажорских кафе — и все… Женя стала персоной нон-грата, как Адамовна выразилась.

Вспомнишь… Женщина зашла в аудиторию аккурат со звонком. Окинула цепким взглядом присутствующих, словно сканер свой фирменный настроила. Если ее и удивило мое положение, то виду она не подала.

Я же упрямо вздернула подбородок, каждым движением и жестом показывая, что плевать хотела на этот детский буллинг. Да, неприятно, но мне уже не десять лет.

Да и ребята позади вряд ли имеют понятие о том, что такое настоящая травля. Плавали, знаем. Просто немного неожиданно, что это произошло со мной вновь.

— Убираем тетради и достаём листочки. Я смотрю, у вас слишком много свободного времени образовалось.

И Адамовна хищно блеснула глазами на притихших студентов.

Эта пара показалась мне бесконечной. Наверняка остальным тоже. А ещё моя несчастная спина буквально горела от ненавидящих взглядов. Потому что сначала огласили тех, кто умудрился получить положительную оценку за прошлую летучку, а потом объявили задания на эту.

В фантазии Адамовне было не отказать. Да в каждой формулировке вопроса уже содержался десяток подводных камней. И это просто летучка. Что будет, когда настанет время зачета.

Я вздрогнула.

Сегодня я снова подготовилась, как порядочная зубрила, но насколько хватит моего запала, неизвестно. Я все же стандартная троечница с претензией на «хорошо», а не вот это вот все…

И уж тем более не отличница. Поэтому, когда Адамовна сообщила, что у меня одной за прошлую пару пятерка, едва в обморок не грохнулась. И не я одна.

Трём счастливчикам из группы повезло схлопотать колы. Такой оценки у нас не было, но на языке преподавательницы это означало, что за несдюжившими должок.

К моему удовольствию Уварова причислили к этому лику святых мучеников. Я позлорадствовала.

Выжав из себя все вызубренные знания, отложила листочек и вздохнула с облегчением. Пара только началась, а такое ощущение, что марафон позади. И тут где-то над ухом прозвучало:

— А теперь попрошу встать с последних рядов и переместиться на свободные первые. Кажется, кто-то недостаточно хорошо услышал, что я терпеть не могу, когда студенты отсиживаются на галерке.