И ствол начал опускаться. Взгляд высокого забегал из стороны в сторону, он несколько раз остановил глаза на напарнике, судя по звукам все еще лежащем навзничь и стонущем в дверном проеме.

– Ира, ты без сумочки? А где ключи? Пойдем, у Сергея еще достаточно работы с напарником остается. – Я снова взял блондинку за руку и чуть повернул в сторону двери.

– Сергей, я тебе очень настоятельно рекомендую, забудь о нашей встрече. Не ищи меня. Если я еще хоть раз даже случайно увижу тебя в соседней машине, ты отправишься охранять урановые рудники. Это не угроза. Это факт. Со своей стороны я отвечаю, что твоего сломанного носа мне достаточно, другой платы с тебя я не возьму.

Согласен. Грубо. И не сработало бы, будь это подготовленная операция и будь менты на службе. Но в данных вводных это должно сработать. Хоть и временно. Через несколько минут Сергея возьмут сомнения и застрелить меня будет ему казаться одним из возможных вариантов развития событий. Но это через время. А сейчас, он как бандерлог перед удавом Каа, потупил взгляд и, казалось, даже перестал булькать разбитым носом, всецело показывая, что раскаивается и осознает свою ошибку. Пистолет снова поднялся, но не чтобы быть нацеленным на меня, а почесать висок. Видно этот жест стал у Сергея невербальным сигналом его максимальной задумчивости. Ну что ж, пока он думает мне нужно действовать. Опять же синий костюм зашевелился, а пистолет от него моя блондинка-напарница так и не оттолкнула.

– Ира, пойдем. Товарищам тут еще убирать.

Я правой рукой взял блондинку под локоть и, перешагнув уже скорчившегося на полу полного мужика, мы вышли в коридор, а оттуда и на улицу.

Солнце, яркое весеннее солнце, прям глаза заслезились. И люди. Немного, но прогуливающихся по аллее было вполне достаточно, чтобы успокоить мои опасения по поводу вероятного выпрыгивания ментов из бара и размахивания пистолетами с целью вернуть нас в подсобку.

– Ира, давай-ка поскорее уйдем отсюда. – Говоря это я стянул пиджак и перекинул его на левую руку, скрыв таким образом наручник.

– А почему ты не забрал наши телефоны? Они же у этого урода остались? И документы, мой кошелек, твоя карта…

– Я просто не уверен, что мои переговоры с серым костюмом будут иметь долговременный эффект. Слишком плохо я его знаю. Он не самого большого ума человек, это по словарному запасу видно, по одежде, по его работе. Но при этом он, во-первых, полицейский, а значит чувствует свою власть и, возможно, безнаказанность. Ну а во-вторых, фактор стресса. Это вообще интересный множитель, который все может непредсказуемо изменить. Поэтому я торопился оттуда уйти в людное место. Ну а еще, я чуть-чуть блефовал. На самом деле я тут случайно, ты то это должна понимать. И если бы он в меня выстрелил, или они с другом начали бы меня калечить – я никак их бы не остановил. Вернее, я бы их скорее всего остановил и сам бы при этом не умер, но вот к доктору пришлось бы обращаться и им, и, что для меня критичнее, мне. Поэтому, как только я увидел, что он задумался и не собирается предпринимать каких-то действий – я ушел. Опять же его напарник начал приходить в себя и это тоже меня торопило. За официантку я не беспокоюсь, а вот мне следовало поторопиться.

– А почему ты не беспокоишься за Галю, мы же ее бросили!

– Вспомни слова серого костюма. Он сказал синему, чтобы тот ее связал. Никто не будет брать на себя ответственность и убивать того, кого приказали просто связать. Поэтому за Галю я спокоен. Через пол часа придет повар и отвяжет ее.

– А я? Ты все время повторяешь про себя, тебя покалечат, угроза тебе, ушел ты. А я? Меня ты в расчет не берешь? – Блондинка замедлила шаг, почти остановилась.