Мы ели ещё тёплые пирожки, запивая их душистым отваром, и наша прогулка казалась мне настоящим приключением.

Дорога неожиданно резко поворачивала вправо, именно здесь Митяй остановил сани, спрыгивая в снег со словами:

- Приехали! Дальше только пешком!

Я завернула последний пирожок в льняную салфетку и машинально сунула его в карман. Митяй привязал лошадку за ближайший куст и, достав из саней ворох душистого сена, положил прямо перед её мордой. Затем покопался в санях, доставая топорик, который сразу же заткнул за пояс и моток верёвки.

Я выбралась из-под тёплого тулупа, собираясь накрыть им кота, но Барс внезапно очень юрко забрался мне на плечо и разлёгся на манер мехового воротника.

- С нами пойдёшь? – удивилась я. Хотя отставлять его в санях одного, мне было боязно. Пусть уж лучше на глазах будет.

Митяй закончил все приготовления, вручив напоследок мне уже знакомые овечьи ножницы.

- Ступай за мной след в след и никуда не сворачивай! – велел он, направляясь прямо в лес. Вероятно, парень отлично здесь ориентировался или шёл по одним ему известным приметам. Снега было по колено, а в некоторых местах и по пояс, но он упорно шёл вперёд, прокладывая в сугробах дорожку для меня.

Неожиданно деревья расступились и я замерла от восторга. Прямо перед нами раскинулась огромная заснеженная поляна, а над ней, прямо на скалах, возвышался прекрасный белоснежный дворец.

- Как у Снежной королевы! – восхищённо прошептала я.

- Мрр! – подтвердил Барсик.

Митяй обернулся к нам, вид у него был очень озабоченный.

- А теперь нужно делать всё очень быстро, пихты растут только там, у той скалы, - он, прищурившись, указал прямо на подножие холма, на котором стоял замок.

И он побежал, насколько это возможно бежать по глубоким сугробам, причём старался держаться редких кустов, тут и там встречающихся нам на пути. Я, придерживая руками Барса, неслась за ним следом.

Дыхание сбивалось, а по спине потекли влажные ручейки пота. Когда-нибудь мы будем вспоминать эту вылазку со смехом, а сейчас я отчаянно старалась не отстать, понимая, что наши тёмные фигуры отлично видны из окон замка. Знала бы – прихватила с собой парочку белых простыней. Обернулись бы ими, притворившись белыми медведями, и не спеша, спокойненько, добрались бы до пихтовой рощи.

Деревья были великолепны, короткие, слегка приплюснутые иглы густо покрывали ветви, на которых тут и там торчали свечками крупные, отливающие синевой, продолговатые шишки. Я провела по иглам рукой, вдыхая ни с чем несравнимый хвойный аромат.

- Какие красавицы! Даже жалко их пилить!

- Мы только нижние ветки возьмём, всё равно они со временем стареют и отваливаются, - успокоил Митяй.

Он ловко орудовал топориком, укладывая срубленные ветки на снег. Я собирала их и складывала в кучку. Мы уже перевязали верёвкой первую охапку ветвей, ещё немного и наберём вторую. Внезапно Барсик, который до этого весьма успешно притворялся обычным воротником, соскочил прямо в снег и, изображая из себя зайца, ускакал в кусты. Рыжего наглого зайца!

Забыв обо всех предупреждениях Митяя, я помчалась за котом. Вот впереди на снегу отчётливо мелькнул его рыжий хвост. Шла по кошачьим следам, тихонько ругаясь, придумывая всё новые наказания, которым подвергну рыжего негодника, конечно когда поймаю его. Особенно хорошо это у меня получалось, когда я словно лось продиралась сквозь самые густые кусты.

Кот совершенно спокойно сидел на большом заснеженном валуне.

- Вот ты где, негодник! Ты зачем сбежал? Я так за тебя испугалась! – я внезапно осеклась, потому что кот был не один, рядом с ним стояла девочка, держащая на поводу серого пони. Отороченное мехом пальтишко, шляпка, да и само наличие экзотического скакуна говорило о том, что девочка из знатной обеспеченной семьи.