У черного входа в клуб нас уже ждет Марко, прислонившись к своему мотоциклу. Он выдыхает дым и снова затягивается сигаретой, когда я выхожу из машины и подхожу к нему. В воздухе стоит духота и отвратительный запах какого-то мусора. Где-то вдалеке раздаются стоны полицейской сирены. В общем, обычные прелести Нью-Йорка.

Кивнув на мотоцикл, я спрашиваю:

– Новый?

Брат лишь пожимает плечами, повернув голову в сторону подъезжающего синего мустанга. Дарио сразу же вылазит из машины.

– Не пойму, почему ты злишься? – с искренним интересом спрашивает он, подходя к нам.

Марко переводит прищуренный взгляд с него на меня и выбрасывает окурок на асфальт.

– Ты подмешал мне долбанную наркоту, Дарио. – рычу я. – Я ведь мог и убить девушку, ты же в курсе, да?

– Ну и что? Кому какая разница? – он не понимает. И не поймет.

Марко хмурится, а затем растягивается в язвительной усмешке, срастив два и два:

– Ты привез ее к себе домой, да?

Я молчу, и Дарио не сдерживает свой гребанный приступ смеха, запрокинув голову назад. На данный момент я буквально в шаге от того, чтобы вырвать ему глотку.

– И что, – начинает он. – Вы проснулись вместе…

Моя рука сама по себе хватает его за горло, заставляя проглотить конец предложения. Одна только мысль о моем сегодняшнем утре приводит меня в бешенство. Не говоря уже о том, что виной тому стал мой брат–идиот.

– Тебе лучше заткнуться прямо сейчас. – тихо говорю я, но Дарио продолжает широко улыбаться, наслаждаясь происходящим. Тем временем его лицо начинает приобретать багровый оттенок. Но ему плевать. Этого психопата ни одна угроза не берет.

Вмешивается Марко:

– Да оставь ты его. Держу пари, у него даже член встал от того, что ты схватил его за горло.

Заставив себя разжать руку, я отхожу в сторону. Дарио даже не напрягся, хотя моя хватка была довольно сильной.

Не желая продолжать этот разговор, я направляюсь в клуб, прямиком в коридор, соединяющий все служебные помещения.

– А вы целовались? – не унимается Дарио за моей спиной.

Игнорируй его, бормочу себе под нос, сжав кулаки, и сворачиваю направо к лестнице, ведущей вниз, в звуконепроницаемый подвал.

– Мне всегда было интересно, почему ты не целуешь девушек в губы.

– Ему наверное противно. – предполагает Марко. – Он ведь не знает, где побывал ее рот до этого.

Мы спускаемся вниз. Справа на стульях сидят два ублюдка с заклеенными ртами. Габриэль ждет рядом, прислонившись к стене. Увидев нас, он коротко кивает. Немногословность – одно из качеств, которое делает его моей идеальной правой рукой. В отличие от моего младшего брата.

– В этом нет никакого смысла. – продолжает он размышлять вслух – Ты можешь пить кофе, наблюдая как человеку выпускают кишки, но спать с кем-то в одной постели нет.

Он снимает с себя куртку, я сбрасываю пиджак, вешая его на свободный стул, и начинаю закатывать рукава рубашки. Замечания Дарио по поводу моих привычек не сказать, чтобы сильно меня беспокоили, скорее тот факт, что он пытался развлечься за мой счет. Так что сегодня я намерен испортить веселье ему.

– Их всего двое. – вдруг замечает Дарио, нахмурившись. – Значит, всего по ноль целых шесть десятых ублюдка, блядь, на каждого.

– Ты, кажется, ошибся в расчетах, брат. – сухо отвечаю я, бросая ему недвусмысленный взгляд. – По одному на каждого. Для меня и Марко.

Лицо Марко остается беспристрастным, но я замечаю намек на веселье в его глазах. Дарио двадцать шесть, а ему всего двадцать три, но он всегда казался более рассудительным. По крайне мере, пока дело не доходит до убийства. Здесь же Дарио со своей хирургической точностью превосходит всех психопатов.