Тяжело началось наступление и в центре корпуса Брайта – в полосе 19 тд. Основные её силы были сосредоточены перед участком восточного берега Михайловка – /иск/ Дальние Пески. Удар по левому крылу 81 гв. сд и правому 78 гв. сд[205] намечалось нанести двумя боевыми группами через переправы в южной и северной части села Пушкарное. 73 тгрп с 27 танками (по данным пленного) перед рассветом находился в лесу южнее Пушкарного. 74 тгрп подполковника Рихтера и 30 танков, в том числе рота «тигров», были сосредоточены на северной окраине Пушкарное перед мостом, о котором доносила рекогносцировочная группа 238 гв. сп ещё в начале июня. С тех пор этот район держали под прицелом батареи 161 гв. пап и 2/290 мп, а также минроты 238 гв. сп.

По свидетельству пленного обер-ефрейтора штабной роты 74 грп О. Эзельмана, обе группы должны были начать переправу пехоты на надувных лодках перед началом артподготовки, а танки двинуться по возведённым после начала атаки мостам. Планируя форсирование реки ещё до начала артподготовки, командование противника рассчитывало на элемент неожиданности, который, возможно, помог бы избежать потерь непосредственно при пересечении реки, но это не сработало. 3 июля командир 81 гв. сд отдал приказ: помимо боевого охранения, сформировать в каждом батальоне передовых полков и 65 оашр группы численностью до 7 человек и каждую ночь до 6 июля включительно высылать к пойме реки с целью наблюдения за противником и захвата контрольного пленного. Все эти группы находились на своих местах и в ночь на 5 июля. Поэтому уже на середине русла лодки с сапёрами и гренадерами попали под огонь боевого охранения 238 гв. сп майора Т. Ф. Крючихина и трёх поисковых групп.

Вместе с тем, лишь только поступило донесение на КП дивизии о том, что боевое охранение завязало бой с неприятелем, который пытается форсировать реку, по ним ударили артиллерийские части усиления. Особенно в тяжёлом положении оказались штурмовые группы 2/74 тгрп и приданного 19 тд 429 грп 168 пд, которые в этот момент уже находились у строящихся мостов в северной части Пушкарного со средствами форсирования, а часть их батальонов уже в воде на лодках. Районы переправ заранее были пристреляны, поэтому тяжёлые снаряды и мины точно ложились в цель. Из отчёта 19 тд: «Для наведения мостов для танков был использован предмостный плацдарм у Белгорода. За несколько недель здесь было всё готово… Вплотную к берегу были подтащены тяжёлые металлические части и замаскированы в камышах. Под прикрытием темноты в ночь на 5 июля сотни рук сапёров должны были в полнейшую тишину собрать фермы консольного моста для «тигров». А на южной переправе было всё готово для наведения 24-тонного моста… Мост для «тигров» был наполовину готов. В это время русские начинают хорошо организованный обстрел артиллерией, миномётами и фланкирующими пулемётами по переправе. Несмотря на тёмное время суток, огонь был очень точный. Поэтому одна из надувных лодок, нагруженная до отказа, была потоплена прямым попаданием. Сапёры тоже понесли серьёзные потери, так как под каждой распоркой моста стояло 40–60 человек»[206].

А вот как этот момент описывал командир 503 ттб капитан К. фон Кагенек, который перед рассветом находился недалеко от строившегося сапёрами 19 тд моста для «тигров» его роты. «4 июля батальон двинулся к месту сбора к северо-востоку от Белгорода рядом с Донцом, – вспоминал он. – Мы были подчинены непосредственно армейской группе Кемпфа. После моего прибытия, мне стало ясно, что Кемпф будет игнорировать «правило Гудериана» —