Забудь об этом, Варвар Кира Шеина

1. 1

Говорят, что вода не течет под лежачий камень. Еще говорят, что без труда муравей не велик, а горы копает. Помню еще, над столом учителя в начальных классах висела красивая надпись «Дело мастера боится». Стоит вспоминать еще? Пожалуй, не буду. Все равно мне больше нравится версия Марка - «Терпение и труд – инфаркт и инсульт». И сегодня я как никогда близка к его философии.

Голова болела с утра. Всю прошлую ночь я писала диплом, уверенная, что смогу отоспаться на следующий день, но утром позвонили с работы и заманили на смену, заменить заболевшего коллегу. Деньги лишними не были, и я бодро согласилась, но уже через пару часов возненавидела себя за алчность и неумение нормально отдыхать. А тут еще, как назло, Ростовский – менеджер зала, вышел на работу впервые, после официального развода. Свои неуспехи в личной жизни он нивелировал раздражением на несчастных официантов, и гонял нас, как котят. Прошла всего половина смены, а я уже успела трижды поругаться с ним и даже получить угрозу увольнения. После очередного громкого скандала, ребята затащили меня в подсобку и осторожно попросили хотя бы попробовать промолчать в следующий раз. Я не была конфликтным человеком, и в другой ситуации, наверное, согласилась бы. Но только не сегодня и только не с ним. Много чести.

В итоге почти весь рабочий день я не могла избавиться от напряжения и странного ощущения, что «кульминация» вечера еще впереди. Не ошиблась. Только причиной стал не Ростовский, а резинка, невовремя порвавшаяся на волосах. Смена была незапланированной, и нормально высушить и уложить вредные кудри с утра я не успела, а резинку стянула у Марка, понадеявшись на ее прочность. Но она лопнула в самый неподходящий момент, когда я шла на мойку с подносом, нагруженным грязной посудой. Волосы выпали из пучка и разлетелись в разные стороны. Я махнула головой, в попытке убрать с лица пряди, но только неловко потеряла равновесие.

Цветастые турецкие ковры под ногами лежали внахлест. С ноги слетела черная балетка, пальцы запнулись о твердый загнутый угол ковра, и я полетела вниз. Инстинкт самосохранения сработал на отлично – поднос был забыт, и я выставила перед собой ладони. Кто-то вцепился мне в предплечья, удерживая от падения. Трое удивленных гостей, чудом не попавших под дождь из грязных тарелок, застыли у входа. А я печально смотрела под ноги на осколки, остатки сырной пасты, корки пиццы, пожухлые листики мяты и темнеющие пятна на цветастых узорах.

Интересно, сколько с меня возьмут за разбитую посуду? Хотя бы половина аванса останется?

- Вы в порядке? - перед лицом появилась чья-то ладонь.

Я на мгновение прикрыла глаза, прежде чем ответить. Ужасно хотелось съязвить, но пришлось сдерживаться. Гости тут не при чем, тем более они мне помогли. А то лежала бы сейчас в груде стекла.

Я действительно пыталась справиться с раздражением, но вопрос повторился. Я подняла глаза на красавчика-блондина и сквозь зубы поинтересовалась:

- А похоже?

- Варвара! Ермилина! – Ростовский, как олицетворение нечаянной любови из известный песни, нечаянно нагрянул, когда его никто не ждал.

Ну пять минут назад же удалился в свой офис, какого черта опять делает в зале? Нюх у него что ли на мои неприятности?

- Ну все, - мрачно ухмыльнулась я: - Мне конец.

Парень удивленно дернул бровями, а я натянула кислую улыбку и приготовилась к взбучке.

- Ермилина! – бледные щеки менеджера пошли неровными красными пятнами: - Ты что творишь, сумасшедшая?!

Я улыбнулась шире и на всякий случай сделала пару шагов в сторону от менеджера. Мало ли, с него станется и в драку полезть, вон как сверкает своими глазами. Наверняка уже в уме подсчитывает «убытки» ресторана и свои собственные, моральные.

- Да ладно вам, не произошло ничего страшного, - неожиданно заступилась за меня девушка, что стояла рядом с блондином: - Посмотрите, у вас ковры неровно лежат. Удивительно, как тут раньше кто-то не споткнулся.

Я подняла на неё благодарный взгляд и одними губами прошептала "спасибо", та с улыбкой кивнула в ответ. Теперь у Ростовского заалела и шея. Он принялся раскланиваться перед гостями, несколько раз подряд извинился, а мне рявкнул:

- Ермилина, что стоишь? Убирай давай!

Я вздохнула. Сдержалась и присела на корточки. Пока собирала осколки даже порезалась немного, но только цыкнула. Голову занимал другой вопрос: интересно, а за пятна на коврах у меня тоже вычтут? Тут уж не то, что с авансом, как бы со всей зарплатой прощаться не пришлось.

- Простите уж, она у нас новенькая, плохо разбирается...

Голос менеджера пробился сквозь глухую озабоченность финансовыми проблемами. Я недовольно задрала голову и, повысив голос, возразила:

- Что вы врёте? Да у меня стаж побольше вашего будет!

Да еще насколько побольше! Я в этом ресторане уже четвертый месяц работаю, а он пришел месяц назад. Нет, я понимаю, что он выкрутиться хочет, но надо же иметь совесть! Тем более девушка правильно сказала - ковры лежат неровно, а это его, между прочим, задача - следить за залом.

Гостья прыснула, второй парень – крупный широкоплечий брюнет закашлялся, а блондин едва сдержал улыбку. Только менеджеру было не смешно.

- Ермилина! - рявкнул он, пухлой ладошкой ослабляя тугой галстук. - Замолчи!

- Ой, простите. - я скривилась и едва сдержалась, чтобы не запустить в ненавистного начальника остатками макарон. Они бы сейчас очень мило смотрелись на его ушах: - Не хотела задеть ваше оскорблённое самолюбие.

Вру, конечно. Хотела и очень сильно.

Ростовский задохнулся от гнева, но постарался успокоиться и снова натянуть на лицо выражение дружелюбия. Вот только уголки губ злобно дергались.

- На чьё имя заказан столик? - он улыбался ужасно неестественно, и это не предвещало мне ничего хорошего.

- Никитин Иван Сергеевич.

У блондина была не только сногсшибательная модельная внешность, но и безумно красивый низкий голос, я еще с первого его слова это заметила. Везет же кому-то, и за что природа так щедро награждает одни...

Стоп.

Додумать мысль я не успела, ей на смену пришла другая и куда более занимательная. Я подняла голову и уставилась на парня. Блондин-красавчик, лет двадцати пяти с обворожительной улыбкой и мягким спокойным взглядом. В друзьях крупный парень-спортсмен и хрупкая миловидная девушка с короткой стрижкой. Кажется, её уже называли Алисой, да? Ну и сколько у нас в городе может насчитаться похожих Никитиных Иванов Сергеевичей?

Осколок стакана рухнул обратно в груду стекла, и все четверо снова оглянулись на меня.

- Ермилина!

- Ты что ли, Никитин Иван Сергеевич? - я проигнорировала менеджера и внимательно рассматривала гостя.

Жалко, не просила Таню показать его фотографию. Врага в лицо надо знать, а не строить предположения по косвенным «уликам».

Блондин удивленно улыбнулся:

- Мы знакомы?

Нет. Но сейчас точно познакомимся.

Ростовский одними губами прошептал мне пару недружелюбных слов и, стремясь замять возможный скандал, подозвал к себе хостес Ирину. Вежливо попросил её проводить гостей к столику и снова повернулся ко мне.

- Я уволю тебя, Ермилина! Без выходного пособия! - грозился он, но я, не отрываясь, смотрела на прямую спину Никитина и пропускала слова Ростовского мимо ушей: - Поняла меня?! Еще один косяк, и я тебя уволю!

Эх, жалко терять такую перспективную подработку. Но другого момента для мести может и не быть. Да и вообще, чего уж лукавить, условия здесь оставляли желать лучшего, а с приходом Ростовского все стало совсем плохо. Марк давно говорил мне уволиться, а я любила уходить красиво.

Я решительно поднялась на ноги, криво улыбнулась менеджеру и спихнула его с дороги. Тот едва не сшиб стойку и умудрился ловко поймать закачавшуюся вазу с огромными белыми пионами. Официантка Лена, что попалась на моём пути, очень удачно несла кому-то из гостей тарелку японского супа.

- Я одолжу, - обворожительно улыбнулась и стянула суп с подноса опешившей коллеги.

Гости уже дошли до своего столику у большого панорамного окна, поблагодарили хостес и развешивали верхнюю одежду на спинки кресел. Я же уверенно шагала в их сторону. Алиса заметила меня, потом тарелку в моих руках и смущенно почесала нос:

- Мы еще ничего не заказывали.

- Комплимент от заведения, - широко улыбнулась я в ответ, подошла ближе, встала на носочки и одним движением перевернула чашку над головой Никитина.

Девушка испуганно вскрикнула и зажала рот руками, её парень, насколько помню, звали его Влад, закашлялся, а сам пострадавший беззвучно открывал и закрывал рот. Вязкая жидкость растекалась по идеально уложенным светлым волосам, портила его белый свитер с высоким горлом и медленно капала на скатерть.

Несколько крупных креветок застряли в волосах, имбирь смешно упал на плечи, а потом на пол. По светлой шерстяной ткани, словно улитки оставляя за собой жирные следы, стремились вниз кусочки грибов и кальмара.

- Ты чокнулась что ли?

Никитин, будь прокляты его стальные нервы, даже голос не повысил. Только смотрел удивленным и чуть раздраженным взглядом и будто ожидал, что я вот-вот признаюсь в собственной невменяемости.

Позади уже раздались крики менеджера и топот, а я все-таки победно улыбнулась, с грохотом поставила супницу на стол, сложила на груди руки и припечатала: