— Спасибо, — прокашлявшись, исправляюсь.

— Что у вас вообще там случилось? Я увидел только момент, когда он тебя ударил.

— Да он заметил камеру у меня в руках и пристал. Нес какую-то чушь про домашнее порно, которое он очень хочет поснимать, пытался забрать у меня фотоаппарат, но тот в итоге упал на пол и разбился. А после этого он решил просто уйти! — вспыхиваю мгновенно. — Я побежала за ним, хотела, чтобы он оплатил мне ремонт, ну и…

— Что?

— Немножко его ударила, — тушуюсь. — Просто шлепнула по спине ладошкой. А он повернулся, и вот… — взмахиваю рукой с полотенцем, которое уже совсем промокло из-за подтаявшего льда.

— Лесь, — закатывая глаза, Демидов делает шаг ко мне. — У тебя инстинкт самосохранения вообще отсутствует? А если бы он приложил чуть больше силы? Ты вообще понимаешь, что могло произойти?

— Он разбил мне камеру! Я что, должна была просто проглотить это?

— Ты могла не игнорировать мои звонки, и всего этого вообще не случилось бы, — начинает злиться Алекс. — Сколько в тебе веса? Пятьдесят кило?

— Пятьдесят четыре… — бурчу, смотря ему прямо в глаза.

— Большая разница, согласен. Куда ты вообще полезла, дурында? Вызвала бы охрану, и с ним бы поговорили на его языке. Махаться кулаками можешь на меня, я тебе не отвечу. А на других не лезь. Прилетит так, что тебя придется в больничке собирать по кусочкам.

— Боишься, что тогда некому будет возвращать долг?

— Прикуси язычок, крольчонок, а не то это сделаю я. Боевые ранения мне обработай. Я скажу подуть, если будет щипать.

Это звучит смешно и немного по-детски, поэтому я улыбаюсь. Замечаю на раковине аптечку, которую, скорее всего, принес Егор Константинович, и сразу тянусь к ней. Демидов скрещивает руки на груди, когда я прижимаю смоченную антисептиком ватку к ссадине возле брови.

— Дуй, — ухмыляется он.

Для этого мне приходится встать на носочки и вытянуться в полный рост. Какой же он все-таки высокий по сравнению со мной.

Алекс кладет руки мне на талию, когда я пошатываюсь на месте, стирая кровь с его кожи. У меня дрожат пальцы, и ватка летит на пол, потому что я представляю, насколько ему сейчас больно. Волоски на руках электризуются из-за волны мурашек.

— Тебе плохо из-за вида крови? — спокойно интересуется Алекс, продолжив удерживать меня.

— Из-за тебя… — выдыхаю. — Очень больно?

Ладони Демидова ползут к моей попе.

— Теперь не очень. Сейчас я могу делать это безнаказанно, правда, крольчонок? Ты же не попытаешься снова вдарить мне по яйцам, когда я едва держусь на ногах, весь такой побитый и несчастный?

Как у него это получается? Влезает мне в голову, фактически ничего не делая.

— Ты отлично держишься, — нерешительно подмечаю. — Убери руки.

Внезапно Демидов оседает, его ноги сгибаются в коленях, и я, пытаясь удержать его на месте, сама наваливаюсь на него всеми своими килограммами.

— Эй, что с тобой?! Алекс, тебе плохо? Это сотрясение? — лепечу, прижавшись к его горячему телу.

— Смотри, что со мной делает твоя невзаимность, — хрипит он, уткнувшись мне в волосы. — Я почти теряю сознание, Леська.

Ну какой невозможный дурак.

Только почему-то я все равно каждый раз нервничаю рядом с ним. Внутри скребется какое-то странное чувство, которое мне приходится игнорировать.

Нельзя, Леся. Слишком опасная территория.

11. Глава 11

Я отшатываюсь от Алекса, потому что мне действительно тяжело его держать. Наглый симулянт усмехается, задерживаясь взглядом на моей груди, и тянет ко мне свои загребущие лапы.

— Тебе уже лучше, я смотрю? — вскидываю бровь, стреляя глазами в открытую аптечку. — Закончишь сам.

— Лесь, подожди. Я сейчас сотру кровь с лица, чтобы меня гаишники не тормознули, и мы вместе свалим отсюда.