На многие из этих вопросов наука пока ответить не может. Но в последние годы ученые всерьез взялись за дело, чтобы узнать, какова роль эластазы, фосфолипазы и других ферментов поджелудочной железы в развитии панкреатита.

Мой муж Михаил – человек избалованный и, я бы даже сказала, капризный. Впрочем, в этом я сама виновата – дома у нас всегда приготовлено что-нибудь вкусненькое. Пока обед готовится, он во все кастрюльки нос сунет. Что ему не по вкусу, есть не будет. Мои подруги в один голос говорят, что я его избаловала, как старая дева любимого кота. Но я и сама обожаю вкусно покушать, поэтому его капризы мне не в тягость. И вот, оказавшись в больнице, Миша закапризничал окончательно, сказал, что тамошняя еда ему поперек горла, лучше уж от голода помереть. И хотя в первые дни болезни Михаилу и назначили голод, пришло время, когда ему разрешили есть. Впрочем, не будем слишком строги к моему мужу: вряд ли среди нас найдется любитель больничной пищи.

Я взяла на работе отпуск и стала бегать к супругу по несколько раз, носить ему протертые супчики, паровые котлетки, пюре, запеканки – все тепленькое, только что приготовленное. Можно сказать, сидела в больнице безвылазно, домой убегала, только чтобы быстренько что-нибудь сварганить, а потом возвращалась кормить свою половину. Ну а поскольку времени у него проводила больше, чем дома, то постепенно познакомилась с больными, которые лежали вместе с ним на отделении, и наслушалась от них таких историй, что хоть роман пиши.

– Сначала я решил, что инфаркт у меня, – сказал 40-летний Николай, который лежал на койке у окна. – Выпили мы с друзьями хорошо, а у меня вдруг под ребром слева заболело. А потом чувствую, что боль выше поднялась. Прямо в сердце. Ну, думаю, кранты, отгулял ты, парень. И так болит – не отпускает. Мужики смотрят и не могут понять, чего это я вдруг скрючился. А мне, чувствую, если колени к животу прижать, вроде бы полегче. Мы в скверике сидели, неподалеку молодые мамаши с детишками гуляют, а меня вдруг как начало рвать! Стыд один. Мужики мне сначала говорили – выпей еще, может, отпустит. Да какое там – выпей! Кричу, чтоб «скорую» вызвали, инфаркт у меня. «Скорая», надо сказать, быстро приехала. Врачиха на нас нехорошо так посмотрела, головой даже покачала, но трубочку достала, меня послушала, пульс посчитала, живот помяла и говорит: «Вряд ли это инфаркт. Я вам ставлю диагноз „острый живот“ и забираю в больницу». И оказался у меня панкреатит. Я сначала и выговорить-то это не мог – панкреатит. Мудреная болячка. И откуда у меня такое?

– А меня прямо на рыбалке прихватило, – пожаловался другой больной, Игорь Васильевич, 52 лет. – Вечером продрог, согреться нечем было. Спать лег в палатке, а ночью пошел дождь. Палатка дырявой оказалась. Я, можно сказать, в луже проснулся. Промок и замерз. Зуб на зуб не попадал. Пора домой ехать, а у меня такая слабость, что ни рукой, ни ногой не шевельнуть. Голова разболелась, насморк начался. В общем, простыл я. А тут еще, как на беду, в животе заурчало и, извините, – посмотрел Игорь Васильевич в мою сторону, – еле до кустов добежал. Живот разболелся, да еще рот полон слюны, не отплеваться. Домой, можно сказать, на автопилоте добрался. Простуда простудой, а с поносом к врачам лучше не соваться, мигом в инфекционные бараки попадешь. Думал, сам как-нибудь полечусь, да не тут-то было! К вечеру такие боли начались… И вот я тут среди вас, как говорится. Оказалось, панкреатит у меня. Только я не удивляюсь – откуда, да что: у моего папаши, царство ему небесное, то же самое было. Вот, наверное, и мне по наследству на старости лет передалось.