«Вот так высказался!..» – подумал я.

– Что? Я говорю бредовые вещи?.. – возмутилась Карина, явно не ожидавшая такого поворота событий. – Да ты… ты, Арман, сейчас такое несешь!..

– Я не «несу», а говорю по делу! Говорю то, что знаю и чувствую! Мы тут все обеспокоены состоянием Кости и не можем понять, что с ним случилось, – а тебе, похоже, пофиг. И пофиг не только на Костю, но и на всю Компанию, раз ты говоришь такие странные вещи. – Хатов перешел на экспрессию и активно жестикулировал. – Я считаю, это неправильно говорить так про Костю, находясь в Компании.

– Что?! Вот как… – Карина выглядела злой, но явно растерянной. Леша, Люба и Саня выразили, в свою очередь, явное согласие со словами Армана; Топор даже зааплодировал.

– Что, хочешь сказать еще одну гадость про Костю?!.. – заподозрил Арман.

– Ну нет, это уже перебор, – заключила Карина, решившись произнести главное: – И раз так, раз такое отношение, то я прямо сейчас и здесь объявляю всем о своем выходе из Компании. Немедленном и окончательном! И не желаю ничего слышать.

Даша тут же попыталась успокоить Карину:

– Подожди, успокойся. Давай все обсудим…

Но шансов исправить положение у нее не было. Карина топнула ногой в знак отказа от всяких утешений и стремительно убежала. Случилось это, кстати, как раз тогда, когда в центральном коридоре впервые показался бредущий из столовой Миша. Смачно дожевывая свой гамбургер, он подошел к нам и спросил:

– А что случилось? Я слышал крики Карины…

Мы могли бы ответить на этот вопрос или проигнорировать его, но за нас это сделал звонок. Звук его отразился в наших чувствах, – и он очень хорошо подчеркивал, насколько тяжело и тревожно началось для нас это полугодие.

После всех уроков я оделся и вышел на улицу. Откровенно говоря, идти домой мне не хотелось, но и прогулка выглядела сомнительным удовольствием, ибо с неба непрестанно падала какая-то мокрая хрень, – однако, для января погода, впрочем, была достаточно теплой.

Хорошо, что меня догнал Саня.

– Ты знаешь, Колян, – начал он, – у меня есть мысль, что случилось с Костей.

– Правда? – слегка удивился я. – Ну, дерзай.

– Я, видишь ли, подумал об этом и проследил. В общем, мне кажется, что Костя причастен к делу о Бандзарте.

– Да ладно! Ты что, совсем спятил?

– А что? – чуть обиделся Саня. – У Кости, между прочим, всегда были неплохие отношения с Бандзартом. Да и химию он на удивление хорошо знает.

– Вот оттого отношения у них и нормальные, что он химию знает. Бандзарт это ценит, и не надо ничего выдумывать, – строго заявил я.

– А то, что он проявлял такое рвение и желание при выполнении задания?

– Да это лишь показывает его ответственность. Кстати, надо бы напомнить ему о задании…

– А, может, задание во всем виновато? Из-за него он забыл о друзьях? – предположил Саня.

– Вряд ли, – ответил я. – Скорее всего, нет. Костя, конечно, химик, но не настолько.

– Серьезно? – на всякий случай спросил Саня.

– Ага, – уверенно ответил я. – А вообще, мне кажется, что это у Кости пройдет.

– Непременно, – подхватил Саня.

– И не думаю, что случилось что-то плохое… трагическое.

– Совсем не трагическое, – согласился Саня.

– И все пройдет.

– Конечно.

– Как будто ничего не было.

– Железно.

– Ну, ты тоже не сомневаешься, – подметил я и пристально посмотрел на Саню.

Тот в ответ улыбнулся и рассмеялся. А я, глядя на то, как он смеется, еще больше уверовал в правоту своих предположений.

Действительно, наши с Саней надежды взаимно разделялись. Даже после этого понедельника лишних сомнений у Компании не было – все ее представители были твердо уверены в том, что прежний Костя вернется уже завтра. Ведь дни бывают разными, – и это может проявляться в абсолютно непредсказуемых изменениях. Возможно, конечно, что это не совсем научная мысль, – однако чем еще можно объяснить такое странное поведение Кости?.. Тем более в ситуации, когда и у него, и у нас очень много дел и планов!