Через несколько секунд влагалище Елены, как ей показалось, взорвалось огнем. Жуткая жгучая боль пронзила все тело, а между ног будто вылили ведро раскаленной лавы. Девушка закричала, заплакал младенец, у Сергея по спине и рукам побежали мурашки, выступил холодный пот.

Бабка что-то бормотала, то опускаясь между ног девушки, то откидываясь назад, будто в каком-то трансе, ее бормотание становилось все громче и громче, как и крики жены, как и плач ребенка. И тут резко все стихло. Сергею на мгновение показалось, что он просто оглох, но маленький сын разубедил его в этом, время от времени вскрикивая в желании заплакать, но потом умолкал, как будто передумал.

– Поспи чуток, милая, – прошептала бабуля Елене, – Сережа, неси ребенка.

Сергей подошел к дивану, баба Дуся аккуратно взяла младенца и положила на грудь матери.

– Поспите немножко, сил наберитесь, – повторила старушка, – а ты, папаша, пошли со мной, – схватила Сергея за руку и потянула, за собой на веранду.

– Чужаков здесь не любят, ох как не любят! – сказала старуха, как только они вышли на улицу, – бери вот фонарь, ворота откроешь, машину загони сюда, – она указала на широкий деревянный навес сбоку от домика. – Спросит кто, скажешь, родня вы мне.

– Да кто спросит-то? Ночь на дворе, да и темень хоть глаз выколи!

– Не перечь мне! – резким тоном сказала бабуся, – сказано, как сделать, так и делай. Уезжать вам надо поскорее, вон дождь уже скоро закончится, тогда и поедете. Злые тут живут, как бы беды не накликали вы своим приездом.

– Не переживайте, Баба Дуся! – попытался успокоить ее Сергей, – все хорошо будет, вас никто не обидит, да и нас не обидят.

– Много ты знаешь, – ответила хозяйка дома, – кому говорю, быстро машину ставь под навес! – она развернулась и пошла в дом. Сергею ничего не оставалось, как выполнять указания хозяйки. Он включил фонарь, вышел за калитку, открыл ворота и пошел к машине.

Сергей завел машину, включил фары и увидел, как вдалеке, на дороге мелькнула какая-то фигура. Рассмотреть ее, конечно же, не удалось: просто какая-то тень, а может, и показалось, ночь выдалась напряженная. «Собака, наверное» – подумал мужчина и посмотрел на часы. На часах было всего половина одиннадцатого вечера. «Не может быть» – удивился Сергей, – «а ощущение, что часов пять прошло!». Он достал из кармана телефон: действительно, часы на телефоне показывали 22:33. Таксист проехал вперед мимо ворот и начал сдавать потихоньку задом. Он всегда парковался «мордой» вперед, чтобы не тратить время, если вдруг придется срочно ехать.

Загнав машину под навес, Сергей закрыл одну воротину, затем вторую, и, чтобы они не открывались, задвинул снизу, между вертикально прибитых брусьев, небольшую досочку, специально для этого предназначенную.

Медленно поднимаясь, Сергей сквозь доски ворот увидел ноги, стоявшие по ту сторону в кирзовых или резиновых сапогах, в темноте не разобрать. Парня как облило холодным потом, по спине побежали мурашки, волосы на голове зашевелились, будто наэлектризованные. Сергей резко выпрямился и отпрянул от ворот, светя фонарем в то место, где, по его мнению, должна была находиться голова от этих ног. Луч фонаря выхватил из тьмы лицо старика, который даже не поморщился от направленного прямо ему в глаза света. А если и поморщился, то этого было не видно – все его лицо было похоже на засохшую в углу половую тряпку, серую и мятую. Но вот глаза старика, глубоко спрятавшиеся за густыми седыми бровями, от света словно вспыхнули голубым свечением.

– Фух! – произнес Сергей, – ну и напугал же ты меня, дед!