Вот из-за этих ускользнувших брёвен и привязался подрядчик к Ахметсафе, ругая его на чём свет стоит. Остальные плотогоны предпочитали молчать, хотя в произошедшем инциденте была доля вины каждого из них. И только самый старший и опытный сплавщик Зариф попробовал вступиться за юношу, но, наткнувшись на столь сердитый взгляд подрядчика, тут же замолк. А хозяин распалялся всё больше и больше, вот он схватил Ахметсафу за шиворот, ткнул кулаком ему под нос и заорал:

– Ты что, щенок, отсыпаться на плоту решил? Маменькин сынок…

Вымокший до нитки Ахметсафа был настолько измотан, что не имел ни сил, ни желания оправдываться.

А Гариф входил в раж:

– Какой я дурак, что взял на работу этого размазню! Сопливых пацанов близко нельзя подпускать к плотам, так ведь, Зариф?

Подрядчик теперь обращался почему-то к старшему плотогону:

– Ну, скажи, Зариф, что делать с этим щенком? В реку выбросить? Сколько ценной древесины из-за него уплыло в Яик!

Он разразился ещё несколькими ругательствами и резко толкнул Ахметсафу на груду сложенных на плоту брёвен. Юноша и так был удручён, выбит из колеи несправедливым обвинением, а более всего отсутствием со стороны товарищей даже мало-мальской поддержки, поэтому не оказывал никакого сопротивления нападкам подрядчика. От неожиданного толчка Ахметсафа потерял равновесие, нога его за что-то зацепилась, и он с шумом упал в прибрежную илистую воду.

Зариф, наконец, не выдержал издевательств над юным плотогоном, вскочил и, преградив дорогу подрядчику, грозно пробасил с высоты своего двухметрового роста:

– Не трожь мальца! Если бы не он, ты половины своих брёвен не досчитался бы! Хорошо, что он не растерялся… Не то не видать бы тебе своей древесины, как собственных ушей!

То ли мстя за это своё унижение, то ли пользуясь сложившимися обстоятельствами, подрядчик после этого происшествия упорно не хотел рассчитываться с Ахметсафой, несмотря на все дипломатические попытки Мустафы договориться. Гариф, словно дятел, талдычил одну и ту же фразу:

– Посмотрим… На следующий год… Там видно будет…

Не получив ни бревна и ни копейки за свой каторжный труд и потерпев фиаско в переговорах, Ахметсафа зарёкся искать работу у нечистоплотных на руку работодателей, богатеющих за счёт усиленной эксплуатации дешёвых, а зачастую почти дармовых рабочих сил. Он уже не мог видеть всех этих новых «дельцов». Такая позиция во многом определила его будущее. Хорошо, что в тот раз ему на помощь пришёл дядя Зариф, перед которым Гариф струсил. Однако подрядчик всё равно добился своего – не рассчитался с Ахметсафой, то есть попросту обокрал его. Нет, не так действовать надо. Что толку махать кулаком перед всеми этими гарифами и прочими кровопийцами, присосавшимися к неокрепшей ещё советской власти и тянущими жилы у народа? Руки у Ахметсафы, конечно, сильные, за два летних сезона работы на плотах юноша физически окреп и возмужал. И всё-таки ни он, ни его сверстники, с детства познавшие тяжкий труд, не могут побороться, постоять за свои права. Почему так? Может, им не хватает знаний? Значит, нужно учиться. Мифтах-мугаллим[19] говорил: «Имеющий бицепсы свалит одного, имеющий знания свалит тысячу». Кроме знаний, нужно ещё и единство, сплочённость. Комиссар Усманов всё время говорил: «В единстве – сила!» Хороший лозунг. Когда в деревне пытались организовать Союз молодёжи, Ахметсафа был в числе зачинщиков.

– Нам надо объединяться! – восклицал он на собраниях. – Если мы решили строить новую жизнь, нам прежде всего нужно держаться вместе. Никто нам не преподнесёт на блюдечке светлое будущее. Думаете, эти новые советские «дельцы» готовы осветить нам своими неправедными червонцами дорогу к братству и равенству? Держи карман шире!..Мы, молодёжь, должны сплотиться в единый крепкий кулак!..