Ростом Ахметсафа был невысок, но широк в плечах, кряжист и жилист. А уж упорства в нём было хоть отбавляй. Плотогоны пользовались в деревне особенным уважением, ибо их тяжкое ремесло было по плечу не каждому даже сильному мужчине. Не шутка: гонять за тридевять земель по быстрой Сакмаре сотни и тысячи связанных между собой тяжеленных брёвен. Где-то далеко отсюда, в непроходимых лесах люди всю зиму валили лес и тащили брёвна к реке. Весной из брёвен связывали огромные, грозно шевелящиеся плоты, и отважные сплавщики, вооружённые баграми, вёслами и рулём, гнали эти плоты с риском для здоровья и жизни до отлогих берегов Сакмары, где вытаскивали и сплавляли свою добычу возле нескольких деревянных будок, за которыми высились корпуса Оренбургского деревообрабатывающего завода… Так Ахметсафа вступил в пору возмужания…

…Подрядчик Гариф когда-то благополучно вернулся с войны и сумел организовать своё дело. Надо сказать, что был он человеком довольно грубым как на словах, так и в повадках. Обещав Мустафе к концу первого же лета выделить пятнадцать брёвен, он естественно, слова не сдержал, прося подождать до следующего лета. Ахметсафа без устали два лета подряд сплавлял плоты, но подрядчик по-прежнему откладывал выполнение обещанного. Нынешней осенью Ахметсафа не вытерпел и вступил с подрядчиком в словесную перепалку, требуя оплаты труда, чтобы начать, наконец, возводить дом. На что Гариф зловеще ухмыльнулся и разразился уничижительной тирадой.

– Тебе ли дом строить, заморыш несчастный! Налепи кирпичей саманных и сваргань какую-нибудь хижину, вот это как раз по тебе будет. Нет брёвен и не будет, понял? И не путайся больше под ногами!

Ахметсафа не стал придавать особенного значения ругани подрядчика – как говорится, хозяин всегда прав, будь его работник хоть трижды воплощением трудолюбия…

Скоро они достигнут самого неудобного поворота реки, где прямо в середине течения испокон веков торчит огромный белый валун…

Всё случилось неожиданно. Плот, конечно, со всего размаха ударился о валун и отскочил к берегу. Каким-то образом Ахметсафа остался один на корме, хотя здесь постоянно должны находиться двое сильных плотогонов. В результате Ахметсафа не успел вовремя сработать веслом. Вообще, он и не должен был здесь находиться, потому что отработал смену и заслужил отдых. Но сменщик попросил его ненадолго заменить, а Ахметсафа не умел отказывать людям в просьбе. Потом выяснилось, что сменщик просто решил покурить в своё удовольствие. А второй плотогон, опытный Зариф абый, не успел броситься на помощь Ахметсафе, хотя должен был находиться рядом с ним. В дополнение ко всему брёвна оказались плохо связанными, и от сильного удара верёвки лопнули. Плот начал разваливаться на глазах, брёвна быстрым течением увлекались всё дальше и дальше, туда, где Сакмара вливалась в полноводный Яик и где догнать брёвна уже не представлялось возможным. А брёвна были из ценных пород… Прежде, чем другие опомнились, Ахметсафа с багром в руке уже плыл в холодной воде вдогонку брёвнам. Он цеплял бревно за бревном и тащил их поближе к берегу, где течение было не таким стремительным. Смельчак старался сбить крейсерскую скорость брёвен, сталкивая их друг с другом, поворачивая и толкая к берегу… На каждом плоту работает три-четыре человека. На развязавшемся плоту находился сам Гариф с четырьмя плотогонами, которые быстро поняли всю опасность положения и тоже бросились в воду на подмогу смельчаку. Совместными усилиями брёвна были укрощены, собраны в относительно тихой прибрежной заводи и заново, крепко-крепко связаны. И только несколько брёвен ускользнули от преследователей и торжествующе мчались теперь вниз по течению, на встречу с Яиком…